Что он собрался сделать? Книжек мне не хватает?!

О, боги, прошу, пусть это будет шутка!

Но когда я чувствую, как он пальцем размазывает влагу и медленно вводит его внутрь, все надежды обрываются под мой довольный стон.

– Вот так, девочка моя, покричи. Ты уже такая влажная, – шепчет этот искуситель, продолжая пытку пальцем, который теперь входит и выходит.

– Хан, зачем? Я ни о чём не просила, – простонала, выгибаясь в его руках.

Чувство беспомощности странным образом распаляло меня. А вот когда Райхан зубами стянул лиф платья и довольно посмотрел на голую грудь, так как платье не предусматривало бюстгальтера, волна жара прошлась по всему телу.

– Хочу увидеть твоё лицо в момент экстаза, – шепнул мужчина, беря в плен одну из вершинок. А к первому пальцу, который вторгался в моё изнывающее лоно, присоединился второй, и движения становятся более резкими и частыми.

Перед глазами всё плывёт, тело словно натянутая струна, которая вот-вот порвётся. Низ живота пылал, и как бы я не пыталась свести ноги, чтобы унять жар, мне этого не позволяли.

– Прошу, хватит, я больше не выдержу, – взмолилась, начиная извиваться под сильным телом. То, что мужчина тоже возбуждён, было понятно по мощной плоти, которая тёрлась об меня.

– Кончи для меня, пташка, давай, – произносит, и большим пальцем давит на комок нервов, и я не выдерживаю – по телу пробегает разряд тока, заставляя меня закричать и выгнуться.

Закричать, правда, мне не дали, накрыв губы жарким поцелуем. Тело било дрожь, а два пальца хозяина замедлили темп, но не выходили, продолжая дразнить разгорячённую плоть.

– Теперь ты понимаешь, какое это потрясающее ощущение? Не думаю, что твои книги с этим сравнятся, – шепчет он, внимательно смотря в мои горящие глаза, а потом переводит взгляд на грудь, которая часто поднимается и опускается.

– Зачем вы это доказываете мне снова? Думаю, ваш урок той ночью был не менее нагляден, – спрашиваю, тяжело дыша, и вижу его недоумение.

Неужели он не помнит? А может, он болен лунатизмом? О, боги, с кем я связалась?

– Как часто я ночью распускаю руки? – уже серьёзно спрашивает Хан, но на лице появляется насмешливая улыбка.

Что значит, как часто? Так я права, и он действительно не помнит?

– Довольно часто, и один оргазм ты мне уже дарил, ночью! Помнишь? – спросила, чтобы убедиться, что мои догадки верны.

И да, он ничего не помнит! Это я поняла по задумчивому лицу и сжатым рукам.

– Вот ведь кошак драный, а я-то всё думал! – злобно прорычал он, вставая с меня.

А при чём здесь кот? Что-то меня начинает пугать этот мужчина.