- Я тебе что сказала?!
- Ты как освободился?!
Альваро пожал плечами и изобразил рукой невнятный жест.
- Ты как доехал вообще? В таком-то состоянии?!
Альваро обернулся на прислонённый к забору мотоцикл и снова пожал плечами.
- А ну марш домой!
- Ну я ж успел до заката. Чё не так опять? - заплетающимся языком возразил Альваро, поудобнее прислонившись к столбу.
- Да что вы там пили?! Господи!..
- Ну-у... Пиво... виски... таблеточки... мадеру... снова пиво... или нет?.. Ну я не помню уже...
- Быстро наверх и в ванную!!!
- Да ладно вам... всё в порядке... - отмахивался он от назойливых родственников, которые дружно гнали его к дому, как пастухи заблудшую овцу.
Вера тихонько выглядывала из-за шторы.
Смеркалось.
<p>
VI. Гойя и Гримм</p>
Марисоль боролась с зевотой над утренним кофе. Всю ночь она глаз не могла сомкнуть: собачий вой вперемежку с пьяными песнями заполнил всё окружающее пространство, так что, казалось, исходил от крыши. Ничего себе концерт был дома у Хуаны... Судья утешала себя мыслью, что вчерашнему дебоширу сегодня ещё хуже, чем ей.
Над чашкой вместе с паром витал аромат корицы. Оливия превзошла себя вчерашнюю и приготовила кофе с двумя ложками сахара, сливками и щепоткой корицы. Было очень вкусно, но сливки, сладость и корица навевали что-то неуловимое и трудновспоминаемое из детства, и Марисоль потихоньку смаривало.
Сквозь ресницы она пыталась читать очередную апелляцию: местного жителя обвиняли в браконьерстве на территории заповедника. Заповедный лес зелёной стеной ограждал округ Календа от северных соседей. Местность была гористая, и живописное плато с ущельями от старых русел точно сошло с гравюр Гойи... Марисоль вспомнила школьные экскурсии в музей и снова пригрелась в судейском кресле.
Ужас какой-то!
Она включила громкую связь: