Ой, милота какая. Взволнованный некромант… переводящий дух от облегчения некромант… восторженно щупающий меня на предмет повреждений некромант… к себе прижимающий мое пока оглушенное тельце некромант…
Когда он меня отпустил и помог сесть, я хоть задышала. И осмотрелась. Хотя мало что было видно.... нагромождения камней, какая-то слизь на них, черные потеки. Пофигу. Главное, что мы живы. Хотя не должны быть… память-то мне не отшибло. То, что взорвалось здесь, это как бомба, очень большая бомба. Нас должно было сжечь, прибить, разорвать… И я не знаю, какая сила могла это остановить.
Но понимание, что живу, дышу, и не одна только я, накрывает адреналиновой волной. И не одну меня. Потому что Мирр сначала внимательно осматривает все вокруг, на предмет чего-то вредного, наверное. А потом на меня смотрит. Просто смотрит.... хотя нет, не просто. Его взгляд физически ощутимо проходится по моей наверняка растрепанной голове, грязной блузке - слушайте, я с утра выходила в агентство, а не за големом бегать - по разорванной по боковому шву юбке, края которой разошлись и стала видна кромка чулка и подвязка…
Что я там говорила про взрослых людей, комфорт и невозможность прыгнуть без тщательной подготовки?
Забудьте.
Похоже, наш первый раз будет прямо на остатках голема и незнакомой мне магии.
А первый раз, он тру-удный самый...
Некроманты немногословные. Скупые на проявление эмоций и слов. Жесткие - во всех смыслах. Терпеть не могущие неподчинение. Холодные, неэмоциональные… снаружи.
А еще требовательные, напористые и знающие, чего хотят и как это получить.
По жизни такие.
И в некоторых жизненных аспектах… особенно.
Мирр это Мирр… С ним оказалось ярко, горько и невозможно остро. Инициатива наказуема, хватка безупречна, движения - без явной спешки, но такие значительные в каждом моменте, что задыхаешься от нехватки воздуха, от невозможности все это принять. А когда принимаешь… Растворяешься полностью. Полностью отдаешься не только собственным ощущениям, но и его рукам. Его тихому, ровному на слух голосу, требующему от меня раздеться, повернуться, выгнуться. Угрожающим, рокочущим ноткам, в которых столько обещания удовольствия, что захлебываешься. Сиплому шепоту, оставляющему зарубку на краю сознания, что “мы могли не успеть, никогда не попробовать”. Его вкусу.
Там соль и перец, пепел и тьма.
И гладкая холодная кожа под моими хаотично мечущимися руками.
Я почти не вижу его - не только потому, что светляка едва хватает, но и потому, что ощущения от жестких прикосновений, от укусов и поцелуев столь сильны, что мне постоянно хочется жмуриться - будто, закрыв веки, я смогу запечатлеть происходящее на всю жизнь.
Но в момент нашего полного слияния я открываю глаза.
В его, напротив, не просто Тьма и одержимость. В них даже не влюбленность, не любовь. Там однозначное намерение присвоить, потому что без этого он уже не способен существовать дальше...
Бездна, кажется я немедля с тобой познакомлюсь.
***
- Вот сейчас можно и покурить, - кажется, мой голос охрип от криков.