Она хотела спросить его, какое дело слушается, но смолчала. Работа — и его, и ее — так часто становилась камнем преткновения в их браке, что лучше не углубляться. По крайней мере, сейчас.

— Я оценила, что ты высвободил вечер от работы!

— Я стараюсь, Марианна.

— И это для меня очень много значит.

Марианна обхватила ладонями его лицо и потянулась поцеловать его. Он так старается. Ей нужно доказать, что она тоже готова пройти свою половину пути.

Его пальцы легли ей на живот и тихо погладили его. Сентиментальность этой ласки растрогала ее. Но на дне души тут же промелькнула тень сомнения — не разыгрывают ли они сценарий прошлого. Они уже начинали этот танец, когда приняли решение об усыновлении. Счастливые улыбки только замаскировали процесс распада, который начался в их семье. И за фасадом показного благополучия все пришло в полное запустение и рухнуло, как только исчез ребенок — единственное оправдание их союза.

— Сейчас соберется толпа зевак. Не будем целоваться на улице, — она прижала пальцы к его губам, — зато обещаю, как только останемся вдвоем — оторвемся по полной. Теперь я буду подавать тебе еду голышом!

Она поцеловала его в лоб и повернулась на каблуках, чтобы уйти. Не провожать же машину долгим взглядом, как влюбленная девочка-подросток. Она вошла в приемную. Секретаря на месте не было. Зато был Росс Вард, который помахал ей из глубины холла.

— Марианна, удели мне минутку, нам нужно поговорить.

— Конечно, — она забрала почту и направилась к своему кабинету. — Что-нибудь случилось?

Он зашел вслед за ней, прикрыл дверь. Они оказались в помещении, которое Марианна стилизовала под морскую гавань, учитывая потрясающий вид — Атлантический океан за окном.

— Не могу поверить, что вы с ним решили вернуть все вспять.

— Ты шпионил за нами?

Она бросила почту и сумочку на рабочий стол.

— Вы целовались среди бела дня прямо напротив офиса! — Он почесал бороду, его лицо сморщилось, будто он мучительно подбирал слова. — Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Ей бросилась кровь в лицо, и не от смущения, а от гнева. Разговор предстоял явно не на профессиональные темы. Неужели Себастьян был прав в своих подозрениях?

— Я, конечно, ценю твою заботу, но тебя это не должно волновать.

— А я всегда считал, что наши отношения больше, чем просто у начальника с подчиненной. Я надеялся, что мы друзья.

Друзья. Марианна немного расслабилась. Но она не собиралась ходить вокруг да около.

— Конечно, друзья. Но даже друзья должны проявлять деликатность, когда они вмешиваются с советами в чьи-то отношения.