Я поднял глаза на мужчину.
Черты лица правильные. Тяжёлый волевой подбородок, губы тонкие, брови широкие. Нос прямой и длинноватый.
— Что? — заторможено поинтересовался я, — В смысле, не химическая ли это атака?
Он смутился.
— Ну… Да…
Я ухмыльнулся, и медленно роняя слова, пояснил:
— Нет, браток, это не химическая атака. Смотри туда…
Я указал на пару десятков голубей, увлечённо клюющих шелуху от семечек.
— Голуби, — согласно кивнул он, — И что из того?
— Птичке много не надо, — ответил я вяло, — Передохли бы уж все.
— Ааа… — понимающе протянул охранник.
— Химическое оружие бывает нервно-паралитическим и удушающим. Поражающим кожные покровы давненько уже не пользуются, — пояснил я спокойно, — Так, что первыми бы попадали насекомые, а потом бы и голуби уже сдохли, да и люди там ходят. Смотри…
Я мотнул головой, указывая назад на перрон, и тут же пожалел об этом. Голова не вытерпела такого хамства с моей стороны и снова разболелась. Собеседник посмотрел на меня с уважением. Да, я такой. Может выгляжу, как тугодум, но в голове кое-что имеется.
— Откуда тогда этот кислотный запах? — вновь задал вопрос охранник.
— Да, я-то откуда знаю, — ухмыльнулся я в ответ и предположил, — Наверное, выброс какой-то с химического производства.
— Из вашей Москвы последнее время всё производство вынесли за город…
Я молча пожал плечами и накинул капюшон чёрной толстовки. Идти через туман не хотелось, но разговорчивый охранник мне откровенно надоел. Понимаю, что топтаться на одном месте целый день та ещё работёнка, но и я не нанимался развлекать этого верзилу.
На «нашу» Москву захотелось сказать, что-нибудь резкое, или даже дать в морду, но промолчал, лишь плечами пожал. Явно новгородец или ещё откуда-то, понаехал в наш город торгашей. Какого собственно и на фиг ты тут нужен? Не нравится, так, смазывай лыжи и греби отсюда кролем. Но нет… Будет стоять на дверях и тихо-тихо ненавидеть «нашу» Москву и нас москвичей.
— Где тут рюмочная? — резко перевёл я тему разговора.
— Тебе какую? — уточнил он, — Чтобы не потравиться или нормальную?