На Бронислава смотрел протоинквизитор.

Его Святейшество, Правая Рука Света, проводник воли Кормчих, Всевидящее Око, патриарх Хуан Мартинес собственной персоной. Человек неопределённого возраста, с опущенными вниз уголками губ, суровым давящим взглядом и седыми волосами, забранными в хвост на затылке. Протоинквизитор Мартинес носил чёрную сутану, которая словно поглощала солнечные лучи.

— Здравствуй, Бронислав.

— Ваше Святейшество, — отец уважительно склонил голову.

— Ты единственный, кто сидит так поздно за порткомом, — губы протоинквизитора сложились в некое подобие улыбки. — И ты нужен Супреме.

— Слушаю внимательно, владыка.

— У внешних границ Фронтира творятся нехорошие вещи. Земные аванпосты подвергаются нападению неведомых тварей. Разумных или полуразумных — это пока установить не удалось. Нам нужен… опытный боец, вроде тебя. Чтобы разобраться. Опытный, критически мыслящий и способный сразиться с порождениями тьмы в случае необходимости.

— Владыка…

— Возражения не принимаются. Кормчие озабочены происходящим, и я говорю сейчас от их имени. Брось все текущие дела. Опасность, которая нам угрожает… вполне осязаема.

Раздался звук полученного уведомления.

— Я отправил тебе материалы, засекреченные всеми возможными грифами. Изучи их. После этого собери людей для отправки в Пустошь. Отряд возглавишь сам.

Бронислав обдумал услышанное.

— Владыка, кого мне взять? Это не обычный рейд против отступников, а… нечто… я даже не могу дать правильную оценку.

— Тебе понадобятся каратели и провидец. Дознатчик… тоже возьми. Убедись, что парни проверенные, с боевым опытом и высокими рангами одарённости.

— Это боевой рейд, владыка? Или расследование?

— И то, и другое. Ты не знаешь, с чем столкнёшься. Поэтому займись подбором людей тщательно. Оружие — по усмотрению.

— Задача?

— Понять, что угрожает человечеству. И как с этим справиться.

Я успел.

Выставил перед собой воздушный щит и продвинул на метр, амортизируя неизбежный удар. «Таврия» сбросила скорость, но инерция протащила её вперёд. Соприкоснувшись со щитом, машина начала трещать, но в лепёшку нас не смяло. Всеми силами удерживая щит и минимально продвигая его по полосе, я отменял катастрофу. Несколько секунд я был уверен, что мы покойники, но щит выдержал. Более того, воздух выступил естественным амортизатором и нанёс «Таврии» минимальные повреждения.