Когда человек за мгновение покрывает дистанцию в десятки шагов, а потом ещё бьёт тебя секирой по спине… ну, такое. Для кого-то фатальный приёмчик.

Я, не особо заморачиваясь, развернулся и двинул барону локтем в челюсть.

С усилением.

Челюсть Долинского хрустнула, изо рта вылетел зуб, а взгляд помутился. Я тут же ухватился за рукоять секиры, вырвал её из ослабевших пальцев, а самого барона аккуратно уложил на плиты двора.

Гвардейцы остановились как вкопанные.

— Война закончена, — я встал таким образом, чтобы Гурт прикрывал спину. — Разойдись.

Говорил я уверенно, приказным тоном. И бойцы подчинились! Автоматически, но всё же. Притормозили, начали переглядываться. Я изо всех сил держал на мысленном поводке кровожадного полиморфа, а Гурт и без того меня слышал. Но в любой момент эти отморозки могли слететь с катушек.

Барон лежал под ногами и не подавал признаков жизни.

Ну, разве что мычал какую-то невразумительную хрень.

Вперёд выступил здоровяк с двуручным мечом. Это был рослый воин, примерно на голову выше меня. Бородатый, с завязанными пучком длинными волосами, в простенькой кольчуге и ботинках со стальными накладками.

— Отойди от нашего хозяина.

— Теперь он не ваш хозяин, — спокойно возражаю здоровяку. — Это мой заложник.

Воин взревел, и его меч описал широкую сверкающую дугу над головой.

А вслед за этим остальные гвардейцы бросились в атаку.

Я отбил замах воздушным щитом, а бородачу двинул кулаком в грудину. Опять же, с усилением. Ещё одного дегенерата голем уложил точным ударом в переносицу. Не думаю, что этот мужик поднимется. Вжух метнулся под ноги третьему, на ходу подрезал костяным отростком сухожилия и упал на четыре лапы. Шерсть кота вздыбилась, он грозно зашипел.

Остальные гвардейцы попятились.

Замерли в нерешительности.

— Говорю же, не дёргайтесь.

Барон сопроводил моё предложение трёхэтажным матом и с кряхтением начал подниматься.

— Дружище, — я направился к поверженному соседу. — Пора обсудить наши разногласия.