— Я, между прочим, жизнь тебе спас.

— Тем, что использовал себя вместо подстилки, когда мы падали? Оригинальное и очень идиотское решение. Или когда упрыгивал по воздуховодам от уборщика? Так за это вообще-то бить надо…

— Ты действительно так думаешь, или просто издеваешься надо мной? — Евгений сморщился от подступившей боли. — Мне и без твоих шуток плохо.

— Неважно, что я думаю, важно то, что делаю, — Марина мрачно взглянула на него. — Мне кстати тоже досталось при этом неудачном падении, но тебя это, похоже, не волнует?

— Волнует, — Торк грустно усмехнулся. — Используй свой диагност для себя, я не возражаю. Пожалуй, это будет правильно.

— Я тоже так решила, но передумала, иначе мне придется тащить тебя на себе, — девушка достала прибор, но прижала к его руке, окошко снова засветилось красным, Евгений получил пару уколов, и цвет сменился на желтый. — А я девушка слабая…

— Никак не могу привыкнуть к тому, как ты быстро меняешь свои решения.

Привыкнешь, если останешься жив.

Лифт остановился, над их головой сдвинулась плита, и они увидели светло-зеленое небо с серой пенкой облаков.

Оранжевое светило только появилось из-за горизонта, на планете начинался новый день. Космодром был пуст, только ветер нес запах кремневой пыли и влагу.

— Красиво-то как, — выдохнул Торк, согнувшись и держась за ребра, каждый вдох давался ему с болью. — Жаль, деревьев нет и травы.

— Тут ты прав, спрятаться здесь негде.

— Зачем? Разве мы не убежали от уборщика?

— Мы никуда не ушли, неприятности идут за нами следом. Ты же знаешь, что плохо начинается, то так же плохо и заканчивается.

— Не понимаю о чем ты…

— А ты оглянись.

Евгений повернул голову и увидел, как в метрах трехстах от них из-под земли вырастает огромный корабль военный с многочисленными башенками; он уже видел такой, как раз перед тем, как провалиться вниз на плите, которая тут служила лифтом.

— Киоты?

— Они.

— Нам надо вниз, здесь не спрячешься.