— Скажи, что делать? Ты же видела со стороны, следовательно, представляешь, что со мной происходит.

— Видела я не так много, — девушка задумалась. — Но сумела понять, что подъемная сила у тебя небольшая — примерно килограмм сто, может чуть больше, поэтому если не хочешь падать во сне, привязывай к себе груз — думаю, веса рюкзака будет вполне достаточно. Шнур я тебе дам. Все?

— Все, — пробурчал Евгений. Он и сам не знал, что хотел услышать, наверно какое-то участие или сочувствие. — Давай веревку.

Он отрезал ножом кусок тонкого троса и пополз обратно в свой закуток, мучительно размышляя, как это у Марины получается так сильно его раздражать?

Обычно это мало кому удавалось. Торк был флегматиком и немного тугодумом, поэтому колкости и остроты свой адрес воспринимал спокойно просто потому, что часто не успевал понять, что его желают обидеть, именно поэтому слыл парнем незлобивым, добрым, и толстокожим. Но этой девушке легко и быстро удавалось приводить его в состоянии нервного раздражения, какой-то необъяснимой злобы и страстного желания что-то доказать.

В своем отсеке Торк привязал к спальному мешку рюкзак, в который сложил всю свою одежду, положил его на грудь и лег спать.

Правда, когда засыпал, неожиданно удивился тому, что не чувствует боли в своем теле. Совсем. Голова прошла. И даже слабость исчезла.

Он еще раз ощупал себя. Точно нигде ничего не болит, и мозг стал ясным. То ли диагност сумел его вылечить, то ли все само прошло от его полетов во сне.

Торк глубоко задышал, почувствовал необыкновенную легкость во всем теле и заснул со счастливой улыбкой, с какой не спал уже много лет после смерти родителей.

Правда, долго поспать ему не удалось, скоро на него сверху упало что-то теплое и живое.

— Вставай, кретин!

Евгений открыл глаза и увидел обнаженную Марину, пинающую его ногой. Вид был завораживающий, посмотреть у девушки было на что: высокая грудь как раз той формы и размера, что заставляет тяжело вздыхать мужчин, плоский живот, стройные ноги и широкие бедра, портило все впечатление растрепанные волосы и сердитый взгляд.

— Что-то случилось? — поинтересовался Торк тихим вкрадчивым голосом. — Ты все-таки решила, что я тебе нравлюсь?

— Кретин! Кто о чем, а вшивый о бане! Робот — уборщик идет по трубам, он уже очистил мое логово и движется сюда. Как ты думаешь, что он с тобой сделает? Впрочем, можешь оставаться. Придурок!!! Понравился он мне!!! Как вам мужикам такие глупые мысли только в голову приходят в самое неподходящее для этого время! Вставай или умрешь!

Девушка запрыгнула на трубу и понеслась на четвереньках дальше, в руках она тащила рюкзак и комбинезон — похоже, ей удалось спасти из своего добра только это.

Торк приподнялся, одновременно делая сразу несколько дел: одной рукой надевал комбинезон, второй запихивал в рюкзак спальник, и еще пытался заглянуть в трубу — туда, откуда прибежала Марина. Там двигалось что-то большое, темное, угрожающе шуршащее.

Дожидаться, когда эта штука окажется в его отсеке, он не стал, натянул на себя комбинезон, залез в трубу и быстро пополз на четвереньках вслед за девушкой.

Он ее догнал в следующем отсеке, где она одевалась, мрачно глядя по сторонам и настороженно прислушиваясь. Марина уложила вещи в рюкзак и тяжело вздохнула.

— Эта скотина лишила меня всего моего имущества.

— Что будем делать?