Все мое лицо вспыхнуло от жара. Думала, он спал.

— Я этого не делала. Не час.

Кровать прогнулась, а потом он оказался у меня за спиной, пальцами сдвигая пряди моих влажных волосы с одной стороны шеи.

— Что ты делаешь?

— Касаюсь тебя, — ответил он, непринужденно притрагиваясь губами к тому месту, где начинал подскакивать пульс, воспламеняя кожу. — Знал, что, в конце концов, ты будешь в моей постели. Представлял себе это более дюжины раз.

Я едва не упомянула, что была в его постели несколько раз, только не в этой.

— Намекаешь, что я здесь добровольно? Это не так.

Он низко рассмеялся.

— Ты веришь в свою собственную ложь? Потому что я — нет.

Его руки обвились вокруг моей талии и легли на верхнюю часть бедер, твердый торс прижался к моей спине.

— Скажи мне остановиться в любое время, принцесса.

Он знал, что это маловероятно. Мне нравилось ощущать любую его часть, прикасающуюся ко мне, как бы ненормально или неправильно это ни было.

Когда он сунул пистолет мне в рот, я подумала, что это конец, но какая-то более глубокая часть меня знала, что он никогда не нажмет на курок. Испорченная часть, которая не чувствовала ничего, кроме желания, когда металл скользил по языку, наполняла киску возбуждением, когда он, наконец, прикоснулся ко мне руками.

— Почему ты продолжаешь меня так называть? — спросила, пытаясь отвлечься от ощущения, как его губы движутся по шее.

— Это не протест, — заметил он, касаясь пальцами края моих шорт.

— Где мое ожерелье? — выпалила я, образ промелькнул в голове.

Ощутила его улыбку на своей коже.

— Я его починил.

— ...почему?

— Нашел его в кармане твоих шорт.