— Да ладно тебе. Сама же когда-то не умела стрелять!

Женщина промолчала, лишь странно посмотрев в ответ. Постояла, будто собираясь что-то сказать, но передумала — пнула какой-то камушек, и направилась в сторону разбитого неподалёку лагеря.

— Всё, хватит на сегодня. Я устала. Ты совершенно тугой и непроходимый.

— Может, это просто кое-кто такой хороший тренер?

— Повозникай ещё тут… Лучше разведи костёр. Жрать охота.

Мужчина при помощи трута и огнива быстро запалил горку хвороста, положил несколько поленьев побольше, и, усевшись на расстеленное на земле одеяло, стал смотреть на пляшущие язычки пламени. Прошло несколько минут, и он вдруг спросил:

— Объясни мне. Ничего не понимаю. Почему тут всё так? Я ведь видел разное оружие, и пусть не доводилось его использовать — знаю, что оно очень эффективно. Не чета тому, что у нас сейчас. Да про что я говорю — меня доставили сюда на настоящем космическом корабле… И поэтому я не могу взять в толк. Почему тут всё такое… Архаичное? Почему мы покупаем и используем какие-то древние револьверы, которые клинит от грязи, и у которых надо взводить курок вручную после каждого выстрела? Почему по железным дорогам бегают паровозы, а не скоростные экспрессы? Ладно, мустанги, эти роботы, которых, правда, почему-то надо отлавливать, а потом объезжать — хоть что-то тут есть высокотехнологичное… Но и то, странные они какие-то! Как всё это стыкуется? Что вокруг происходит?

— Ты правда не знаешь?

— Откуда? Я попал сюда на невольничьем корабле, в трюме. И меня сразу погнали на плантацию. Кто бы стал что-то разъяснять бесправному невольнику?

— Ну… Ладно. Посмотри туда. Что видишь?

— Какая-то точка… Птица, наверное. Видимо, хищная.

— А там?

— Тоже.

— Ну так вот — это не хищные птицы. Не птицы вообще, и даже не живые существа. Это — имперские беспилотники, типа «Сокол-4».

На лице мужчины отразилось сильнейшее удивление, но — рассказчица на этом замолкла, и на какое-то время повисла гнетущая тишина.

— Так и что? Мне это ничего не объясняет. Всё равно, не понимаю.

Женщина тяжело вздохнула.

— Новая Америка — из всех ныне известных планет — имеет богатейшие месторождения голубых и золотых минералов. И во времена Империи, естественно, её активно разрабатывали. Тут были шахты, мощные производства, развитая инфраструктура… А заодно, конечно же, сильнейшая система планетарной обороны, для охраны всех этих несметных сокровищ.

— И?..

— А потом — Империи не стало. И как раз на центр управления наземной крепостью пришёлся мощнейший прорыв Хаоса. Что там на самом деле происходит теперь — никто не знает. Известно лишь, что мгновенно сбиваются любые космические корабли, подходящие к планете достаточно близко со стороны материка. Уничтожается всё, что может представлять опасность на земле. Если они, — женщина махнула рукой вверх, — засекут автоматическое оружие, хотя бы пистолет в твоём кармане, или бензиновый двигатель, или ещё что-нибудь, что угодно, достаточно опасное, по их мнению — пройдут какие-то секунды, и на месте, где ты стоял только что, останется лишь глубокая воронка. Вот так. Поэтому, корабли садятся только с другой стороны планеты. И единственная более-менее развитая область — Мэйн Йорк, туда не залетают дроны. А мустанги, про которых ты упоминал — это всего лишь вспомогательные роботизированные платформы, одичавшие. Система планетарной обороны принимает их за своих, поэтому — они единственный способ передвигаться тут, используя не свои ноги, кроме допотопных паровиков. Так понятней? Есть ещё вопросы?..