Взгляд стал еще безмятежней.

– Много вас, проезжих?

– Три машины.

Для убедительности я показал три пальца на левой руке.

– У них одна была. – Она показала в сторону висящих тел, одно из которых дергалось.

– И что?

– Отдавать не хотели. Пойдем, покажу тебе кое-что.

Она вдруг решительно протянула вперед руку с длинными, покрашенными черным лаком ногтями, пытаясь схватить меня за рукав. Я чуть отодвинулся, сказав:

– Смотреть смотри, руками не трогай.

– Ты поговори еще, – вдруг пробасил здоровый в городском камуфляже и с РПК.

Толпа чуть зашевелилась, но открытой агрессии не проявляла, даже с брезента не встал никто. Им скорее было скучно, но они не могли пока понять, кто мы и что мы.

– Ребята, чтобы мы сразу определили позиции. – Я показал правую ладонь. – Вот это немного переделанная подрывная машинка «пээм-четыре». Работает теперь не на нажатие, а на разжатие. Сейчас я удерживаю кнопку, как вы видите.

Я покрутил ладонью перед собой, давая возможность всем рассмотреть утопленную обрезиненную кнопку.

– А теперь ты, интеллигентный с виду красавец, очень осторожно приоткрой подсумок у меня на груди, – сказал я, обращаясь к «Чикатиле». – Только без суеты, не задень там ничего.

– Зачем? Мы уже поняли, что там взрывчатка, – сказал тот, чуть отступив назад, даже убрав маленькие суетливые ладошки за спину.

Точно, замполит какой-то, не зря я именно ему предложил. Им геройствовать по должности положено.

– Да ладно, загляни, не щемись, – ободрил я его.

– Загляни, – все так же безмятежно, но очень внушительно сказала девица в лифчике.

Ее приказ, судя по всему, обсуждению не подлежал. «Чикатило» осторожненько придвинулся, двумя пальцами зацепил крышку подсумка, приоткрыл.

– Знаете, что это? Объяснять надо? – спросил я у окружающих.