Никитос убирает гвоздь, далее подбирает с пола короткую железную проволоку. Прибегает к магии, где кудесник вытягивает ее, и проволока становится длиннее в три раза. Железная нить овивает унарника кольцами, заключает в неприятные объятия, где прутья начинают сдавливать его грудь. Таким же макаром Никитос связывает ему ноги.

— Отключи свою магию, Тектоник, — говорит командир.

Маг земли убирает свои магические оковы, и унарник плашмя падает на бетонный пол. Слышится глухой стон.

— Будешь молчать? Если нет, то этой же проволокой рот твой зашью, — унарник кивает головой. — Вот и славно. Оксиген, — подзывает Никитос. — Будь добр, пронеси его до верхнего этажа. Туман, пошли.

Маг воздуха кивает в ответ, включает свои способности, и унарник висит в воздухе в горизонтальном положении. Я следую за своими товарищами.

Темнота вступает в свои права. Она всасывает в себя нижний этаж. На верхнем царит полумрак, потому что в отличии от нижнего, здесь имеется множества окон. Лунный свет пробирается сквозь них, немного освещая заброшенные помещения. Мы идем за Тектоником, который запомнил дорогу. Оксиген продолжает нести в воздухе унарника. Вдали виднеется небольшой круг света, исходящий от мощного фонаря. Андрей Егерь там, наедине с пленником.

— Сюда… — подзывает Андрей, замечая нас.

Вижу человеческий силуэт в подвешенном состоянии. Оксиген оставляет унарника, небрежно кидая на пол. Снова исторгается стон.

В свете фонаря я различаю лицо изможденного человека. Весь в шрамах, в глазах нездоровый блеск, губы распухшие, а передние зубы выбиты. Хм, похоже, зубы не вырастают, не подвергаются к регенерации. Или я ошибаюсь?

— Его надо снять с крюка. Освободить от цепей, — говорит Андрей.

Никитос вызывает магию, и звенья лопаются. Андрей подхватывает человека, снимает с крюка и аккуратно кладет на пол. Человек потерял слишком много сил, говорить толком не мог. Он просто теряет нить реальности, не понимает суть происходящего, утрачивает интерес ко всему. Андрей легонько задевает по его шрамированной щеке, и тот мучительно взирает на нас.

— Кто…вы…? — еле выговаривает он. Наши ники высвечиваются, но тот похоже настолько ослаб, что не в силах их прочесть.

Никитос кратко поясняет кто мы, зачем пришли.

— От Диканя говорите… Знаю…. Я… — тяжелый вздох. — Я — Фотограф.

Видимо, у того была кратковременная регенерация. Как говорится, после отключки, вновь ожил. Настолько его сильно избивали. После его слов ник зажегся. Да, это действительно Фотограф.