Когда мы вышли на рыночную площадь, то увидели там большое скопление народа. Посреди толпы стоял разноцветный фургончик, крытый плотной парусиной, подлатанной в некоторых местах лоскутами кожи. Люди стояли тихо, стараясь не шуметь. Меня это немного удивило. Такой чудесный день, в город приехали артисты со своим балаганом, а люди не веселятся и не просят от актеров фокусов или клоунады. Самат стал раздвигать толпу на моем пути, но, почуяв возню за спиной, люди тут же оборачивались и расступались, сгибаясь в поклоне.

– Что происходит? – спросил Самат, грозно выступая вперед над притихшей и согбенной толпой. Я стоял позади бледной тенью и только наблюдал.

На земле, поверх стеганого одеяла, лежал человек. Он был мертв. Это не вызывало никаких сомнений. На нем был длинный шерстяной халат, а на голове и шее был намотан шарф. Кожа его была бледной и пористой оттого, что умерший часто пользовался мелом, чтобы выбеливать лицо. Он лежал, закатив глаза к небу, а рядом с ним на коленях стояла молодая женщина. Крепкий юноша выглядывал из-за ее спины.

Женщина подняла на меня заплаканные глаза, и я невольно отшатнулся. Опять это странное чувство овладело мной, словно крылья невидимой птицы всколыхнули воздух. Я видел ее глаза, словно отраженные в воде. Сквозь кривое зеркало. Облик ее плыл и менялся, черные волосы вдруг становились будто седыми, светлыми, солнечный луч отражался в капельках слез, причудливо играя оттенками. Мне было знакомо это лицо!

– Хаттар!

– Простите, господин, мы бедные артисты, ночью снегопад застал нас на горном перевале, и мой отец сильно перемерз и умер. Там было так холодно. Не гоните нас из города, господин. Мы дадим представление, и этих денег нам хватит, чтобы достойно похоронить отца.

– Не беспокойтесь. Никто не посмеет выгнать вас отсюда. Мало того. Я разделяю вашу утрату и желаю покровительства духов вашему отцу. Вот возьмите золото. Совершите обряд. Я даю вам разрешение похоронить отца на городском кладбище, как горожанина. Стража!

Из толпы выскочил молодой солдат и, как и положено, отсалютовал коротким мечом, разгоняя вокруг себя толпу.

– Я дал этой женщине деньги, теперь она под твоей охраной и опекой. Пока не пожелает покинуть город. Проследи, чтобы жрецы в храме приняли ее и чтобы никто не посмел посягнуть на ее право прощания. Ты понял мой приказ?

– Да, господин. Я все сделаю.

– Капитану скажешь, что получил приказ лично от меня.

Женщина согнулась в поклоне, припав головой к холодным камням:

– Вы очень добры к нам, господин, пусть духи хранят вас от всех бед.

Самат стал расталкивать людей, восклицая:

– Представление будет позже, а сейчас расходитесь или помогите артистам, глазеть тут не на что!