– Я предполагала, что она погибла в самый первый день.
– Знаю.
– Мы тогда не успели осмотреть дом, и даже эксперт еще не приехал. Не было ни крови, ни подозреваемых, но у вас все равно были дурные предчувствия.
– Да.
– И с самого начала вы заметили Говарда. Что в нем такого было?
– Он фотографировал. Все в доме искали Микки, а он пошел и взял фотоаппарат. Сказал, что хочет запечатлеть.
– Запечатлеть?
– Всю эту суматоху.
– Зачем?
– Чтобы не забыть.
5
Когда я добираюсь до больницы, уже почти темно. В палате кисловатый запах застоявшегося воздуха. Я пропустил сеанс физиотерапии, а теперь Мэгги ждет меня, чтобы сделать перевязку.
– Вчера кто-то взял таблетки со столика, – говорит она, срезая последние бинты. – Бутылочку с капсулами морфина. У моей подруги из-за этого неприятности. Говорят, это она не уследила.
Мэгги не обвиняет меня напрямую, но я прекрасно понимаю, что имеется в виду.
– Мы надеемся, что капсулы найдутся. Возможно, их просто поставили не на то место.
Она отходит, держа перед собой поднос с ножницами и старыми бинтами.
– Надеюсь, у вашей подруги не будет особых проблем, – говорю я.
Мэгги кивает и беззвучно удаляется.
Откинувшись на кровати, я слышу, как дребезжат тележки в дальних палатах, как кто-то с криком просыпается от дурного сна. Четыре раза за вечер я пытаюсь дозвониться до Рэйчел Карлайл. Ее все еще нет дома. Али пообещала, что пробьет ее имя и номер машины на полицейском компьютере.
В коридоре возле моей палаты никого нет. Наверное, ищейки из отдела по борьбе с коррупцией ушли домой, устав меня ждать.