Должно быть, он заметил, что она не сразу осознала, в чем дело, потому что в уголках его рта снова появилась легкая улыбка.

– Ты прав, – сказала Сабрина и сделала шаг к нему, так, чтобы они стояли близко друг к другу, но не соприкасались. – Думаю, отпраздновать будет вполне логично…

Нэш поднял бровь.

– Что ты задумала?

И тут все ее переживания за последние недели вырвались на волю. Она заключила его в объятия и с жадностью поцеловала. Он крепко обхватил ее за талию, и она почувствовала, как от прикосновения его теплых рук по всему телу пробегают искры.

– Подожди, – в следующее мгновение сказал Нэш, отстранившись. Сабрина вопросительно посмотрела на него. Он так быстро передумал?

– Я очень долго думал обо всем этом. И не хочу торопить события. – Не отрывая от нее взгляда, он повернул ее лицо к себе и замер, просто глядя на нее. Затаив дыхание, Сабрина перенеслась мыслями в тот момент, когда он впервые появился перед ней, вспомнила бессознательное ощущение, что он видит в ней что-то, о существовании чего не подозревает и она сама. Но теперь, глядя на него, в его горящие зеленые глаза, она тоже видела это в нем.

Наконец он поцеловал ее, прижав к себе, и она осознала, что он прав. Они могут не спешить. У них впереди целая ночь.

На следующее утро Зи вышла в кухню немного раньше, чем обычно, и с удивлением увидела, что там нет никого, кроме отца, – и только потом поняла, что сегодня суббота. Это означало, что ее мама все еще спала под воздействием двойной порции снотворного, принятого прошлым вечером. Зи смутно вспомнила, как Скотт обсуждал план поездки в Теллурид с несколькими друзьями, чтобы кататься на лыжах с вертолета.

Наслаждаясь тишиной, Зи подошла с чашкой эспрессо к столу, за которым сидел отец и читал газету.

– Ты сегодня рано встала, – прокомментировал он, удивив Зи, которая не думала, что ее перемещения по дому вообще как-то отражаются в его сознании.

Зи пожала плечами и взяла маффин с тарелки, которую оставила на столе Луиза, их домработница. Ей с трудом удалось поспать после того, как Нэш прошлым вечером сообщил им, что сыворотка по-прежнему неизвестно где. Убивало то, что она не сможет участвовать в расследовании. Как они вообще должны вернуться к «нормальной жизни», когда сыворотка в руках какого-то психопата и он может пустить ее в ход в любой момент?!

Отец отложил Wall Street Journal и перешел к местной газете «Седар-Спрингс», всю первую полосу которой по-прежнему занимала история Брандта.

Зи совершенно не удивилась, что ФБР немедленно вмешалось, чтобы взять под контроль информационный поток и очистить новости от лишних подробностей. Конечно, там не было ни слова о том, что существовали группы «пропащих», прошлая или нынешняя, что существует сыворотка, а Брандт на самом деле – Кевин Бэсуик. В официальной версии сообщалось, что в доме Брандта были найдены улики, подтверждающие, что он убил Лили Карпентер. Патрицию превозносили за то, что она выследила Брандта и пожертвовала своей жизнью, попытавшись арестовать его. Когда Брандт застрелил ее, объясняли они, он поджег дом и предположительно совершил самоубийство.

– Они выяснили, почему этот человек убил Лили Карпентер? – невинно поинтересовалась Зи.

– Лучшая их версия – ограбление, которое пошло не по плану. Начнем с того, что этот тип был психически нестабильным.

Зи пришлось буквально прикусить язык, когда она протянула руку к черничному маффину. Но звон в ушах заставил ее вскинуть голову. Впервые она услышала мысль отца, и она прозвучала так же громко и ясно, как и мысли других людей.

Но она потрясла ее до глубины души.

Она застыла, вцепившись в край стола, как в спасательный плот. Ее отец по-прежнему флегматично перелистывал страницы, но Зи понимала, что она только что услышала.

Почувствовав ее взгляд, он оторвался от газеты и увидел, как она смотрит на него широко открытыми глазами: