– Вот и правильно, – кивнул Хвост. – Совсем правильно.

Он принялся снова расставлять шашки, но уже не для шашек, а для щелчков.

– Папка говорит, что грамотеи сами во всем виноваты, – добавил Хвост.

– В чем?

– В чем в чем, во всем. Слишком много знали. Когда человек слишком много знает, у него в голове все ломается, и он начинает.

– Что начинает?

– Дурковать. Придумывать разное. Надо брюкву сажать, а он в дудку дудит или в трубу подзорную смотрит. Или просто сидит.

– Ну и что?

– А то. Если все в дудки станут жужжать, кто работать будет? Вот и смотри.

– Что смотреть?

– Вот и смотри, как в шахматы начнет тебя учить – так это знак тебе.

– Что за знак? – не понял я.

– Насторожиться. Если уж дело до шахмат дошло…

– А что шахматы?

– Шахматы – самая грамотейская игра. Нормальные люди в нее не играют. Начнешь в шахматы играть – и все, готово.

– Что готово? – продолжал не понимать я.

– Грамотейством замазался.

Вот оно как.

– Папка говорит, что так и бывает. Старый грамотей, когда помирать решается, он себе ученика ищет. Чтобы секреты ему передать. Смотри, с грамотеем поведешься, сам грамотеем станешь. А тебе это надо?

Хвост щелкнул по шашке и выбил у меня почти все. А вторым ударом так уж совсем все.