-Нет, завтра обратно. Тебя надо пожалеть?
-Пожалеть? Меня?
-Ты же брошена.
-О, боже, какие глупости.
-Все эти глупости обсуждают.
-И даже ты?
-Слышала краем уха, как одна прелестная особа хвасталась, что смогла увести у тебя мужика.
-Георг, ты пятнадцать лет меня знаешь.
-Знаю, вот и удивился, что эта дама все еще цела.
-Предлагаешь ее избить?
-О, нет. Все проще. Подол платья слишком длинный, можно «удачно» наступить и…
-Наступай сам. Боюсь, меня статическим электричеством долбанет от обилия на ней синтетики.
За столиком за время моего танца ничего не изменилось, тема для разговора так и продолжала где-то гулять и все пытались делать заинтересованный вид.
-Простите.
Забыла звук телефона уменьшить. Очередной платеж. Что-то расщедрился он в этот раз, фирма таких денег не стоила, или собирается предложить еще один заказ, или решил со мной распрощаться. Первое вероятней, второе из области фантастики, он не отпустит, от него не уходят. Час прошел, мне пора. Да, не забыть наказать за глупость. Улыбнуться ему в ответ, едва слышно позвать, позволить закутать себя в шубу, на мгновение прижаться к нему. Поманить за собой, он сам оттолкнет истеричку. Позволить проводить себя до машины.
-Свободен, мальчик.
Захлопнуть дверцу и уехать. Меня ждет самолет и Лондон.
Город детства, когда он был прекрасной сказкой с замками, дворцами и настоящими принцами. Давно это было в другой жизни, когда я могла чувствовать. А сейчас это просто город. А я мертва, как город в честь которого меня назвали. Хотя фиш энд чипс все также неплох. Народ на улице не удивишь вечерним платьем, это в Москве на меня бы показывали пальцем, если бы оказалась у палатки с пирожками в таком виде. Надо решить, что буду делать дальше. Какой финал выберу лично для себя. Покой возможен только упокойный. Но другого не будет, а значит надо идти до конца, хоть и не смогу сделать, но главное успею. Гайд-парк пришлось оставить, холодно, даже Европейская зима холодна ночами. Гостиница немного старомодная, когда-то давно мы в ней останавливались всей семьей, бегали по коридорам с братом, прятались от няни, пытались прошмыгнуть в номер к родителям. Воспоминания уже не причиняли боль и не приносили радости, скорей напоминали о планах на ближайшее будущее. Выбор сделан, а значит можно позволить себе небольшие шалости. На большие уже времени не хватит. Ты приказал его не трогать, но я же могу и не понять твоего распоряжения.
О, у кого нет чувства юмора, тот не в состоянии оценить Вивьен Вествуд, прикупила несколько вечерних ассиметричных платьев. Майку, немного прозрачную с блеском, приглушенного бирюзового цвета и с нарисованной на подоле мужской гордостью, в принципе в процессе где-то там он обычно и находится. Так, этого лучше приберечь для выходного. Платье-плащ, плотный трикотаж, тонкий поясок создавал иллюзию, что стоит потянуть, и оно распахнется, а под ним только я. Трикотажную юбку, в которой ты словно вырвался из рук Джека-Потрошителя, глубокие прорезы по бокам, в верхнем видно рубашку, а дальше уже тело. О, какое очаровательное платье, словно по тебе прошелся уличный хулиган и оставил граффити – черные полукружья грудей с сосками и на самом интересном месте жирная галочка. В нем я и вернусь в Москву. Для Экзарха тоже прикупила подарок – белая футболка с ярко-накрашенным ртом на груди с немного размазанной помадой.
Дверь распахнулась, и в переговорную внеслась Петра.