Я заставил себя спокойно вылезти из автомобиля, и он, взвизгнув шинами, рванул прочь.

— Ну, что ты там, Сань? — спросил Ваня. — Штаны менять надо?

— Да не, — ответил я. — На этот раз обошлось.

— Что говорил?

— Да, как обычно. Нехер лезть, это игры для больших дядек.

— А, любимая песня про то, что как бы ты ни был прав, у слабого нет прав? — усмехнулся Олег. — Пойдем, расскажу, какие конкретно у вас права…

Олег развез нас на собственной машине, дождался звонка, когда я поднялся в квартиру, и строго-настрого запретил выходить из квартиры куда-либо. Даже в магазин.

— Почему? — спросил я. — Думаешь, все серьезно?

— Серьезней некуда, — ответил он. — Вы точно не собираетесь откатить планы?

— Нет, — ответил Ваня. — Планы не меняем.

— Тогда слушайте меня.

— И все будет хорошо?

— Конечно. У кого-нибудь.

— И где-нибудь?

— Да.

Я выпил кофе, сделал гимнастику, и посмотрел себе в глаза, используя зеркало. На меня смотрел немного испуганный юноша. Испуганный, но не испугавшийся. Конечно, взрослые дядечки не хотели пускать его в свою игру, но каждый когда-то должен сделать выбор, играть по правилам, или их нарушать. Если я хочу когда-нибудь увидеть Вику в реале, то играть по правилам не получится.

Я вернулся в комнату, и сел за комп. У меня было четыре часа до момента, когда за мной, возможно, приедут ещё раз. И вытаскивать будут уже из дома. Я открыл фотку Вики, которую она оставила мне перед тем, как уехала в «деревню». У неё было серьезное лицо, она даже не пыталась улыбаться. Голубые глаза слегка косили на фотографа, непослушная челка растрепалась. Чем она на меня притягивала?

Вика была настоящей. Она не игралась, поддерживая меня, может быть, даже любила. Она смело кидалась во все авантюры, которые я устраивал в Барлионе, и не стремалась ходить со мной в реале. И она мне тоже нравилась. Чем больше я о ней думал, тем больше нравилась.