— Ты о чем? Вода шумит, ничего не слышно… Теперь вот сюда…

Мандель указал на низкую расселину меж двух камней — пришлось бы согнуться вдвое, чтобы в нее пролезть. Там, внутри, было абсолютно темно.

— Туда? — сказал с недоумением Бастиан. — Ты уверен, что Опаль?..

Но Мандель, не ответив, уже протискивался в расселину.

Бастиан последовал за ним — это оказалось проще, чем представлялось на первый взгляд. Темнота, запахи мха и влажной земли… и чего-то еще, какой-то гнили. Далеко в глубине мерцал слабый красноватый свет. Притягивающий и тревожащий одновременно.

— Ты где? — позвал Бастиан. Его глаза еще не отвыкли от дневного света, а красный свет вдалеке не позволял что-либо различить.

Внезапно перед ним возникло мертвенно-бледное лицо из его кошмаров, и он вздрогнул всем телом. Но в следующий миг луч карманного фонарика скользнул чуть в сторону, и Бастиан узнал Манделя.

— Это я, ты чего?

В его голосе звучала насмешка, и Бастиана это скорее ободрило, чем встревожило.

Скоро глаза Бастиана привыкли к темноте, и он стал различать детали окружающей обстановки. Они находились в каком-то длинном туннеле высотой примерно два с половиной метра, с шероховатыми сырыми стенами.

— Это вон туда мы идем? — спросил он, указывая на слабый красноватый свет в конце туннеля.

— Именно.

Мандель уверенно двинулся вперед по земляном полу, освещая дорогу фонариком и огибая попадавшиеся кое-где лужи.

— Странное место, — заметил Бастиан. — Как будто этот ход специально прорыли…

— А так и есть. Еще первые поселенцы. Они часто им пользовались, — сказал Мандель, и гулкое эхо его голоса разнеслось под темными сырыми сводами.

— Для чего?

— Чтобы незаметно пробраться в одно место… к дереву в самом центре парка.

Бастиан замолчал. У него не было никакого желания узнать, зачем прежним жителям Лавилля нужно было это место в самом центре парка…

Они углубились в туннель. Влажная земля, присыпанная гравием, чмокала под их кроссовками, и этот звук был отчетливо слышен среди ледяной тишины. На мгновение Бастиан обернулся. Дневной свет, видимый со стороны входа, померк — над городом уже сгущался вечерний сумрак. Вместе с ним в туннель просачивались пряди тумана.

Миновали еще несколько минут, и они оказались перед дверью. Красноватый свет шел из-за нее — он пробивался снизу и с боков, словно там, внутри, что-то пульсировало. Бастиан обошел Манделя и вплотную приблизился к двери. Она казалась невероятно древней, и, хотя массивные деревянные доски были кое-где повреждены сыростью, стальные скрепы держались прочно. На двери не было ни ручки, ни замка — лишь большая медная скважина.