Его тон заставил ее напрячься, потому что она поняла, что это будет важный и серьезный вопрос, а ее ответ определит его дальнейшие действия.
— Вы хотите, чтобы я освободил Мэтта… любой ценой?
— Что вы имеете в виду? — насторожилась Кэрол.
— Что для вас самое важное — чтобы он был оправдан, и ничего больше не имеет значения?
— Да, но я не совсем понимаю…
— Просто скажите, вы хотите добиться для него оправдания любой ценой — да или нет?
— Да, — тихо ответила Кэрол. — Я хочу спасти его. Любой ценой.
Откинувшись на спинку стула, Джек Рэндэл удовлетворенно кивнул.
И вдруг Кэрол показалось, что в глазах его мелькнул какой-то холодный огонь, которого раньше она никогда не замечала. И этот огонь почему-то вызвал у нее на коже неприятные мурашки, как будто в глаза ей заглянул сам морской монстр, с которым его все время сравнивают — равнодушная, безжалостная акула, почуявшая кровь, цель которой — растерзать все на своем пути.
Но неприятное наваждение было тут же снято его обаятельной улыбкой.
— Одобряю вашу решительность и твердость, и разделяю их. Любой ценой — только этому убеждению я обязан своей карьерой. В работе я не знаю поражений, и только потому, что добиваюсь победы любой ценой.
— Надеюсь, что вы победите и на этот раз.
— Иначе и быть не может. Кстати, не пора ли нам перейти на «ты»?
Допив вино, они покинули ресторан. Джек Рэндэл вызвался отвезти ее домой, и Кэрол не возражала.
Холодный ветер заставил ее задрожать, как только они вышли на улицу, и Кэрол пожалела о том, что так легко сегодня оделась. Ноги в тоненьких колготках покрылись гусиной кожей, холод забрался под юбку и ледяной рукой сжал ее тело.
Кэрол украдкой поежилась. Она ненавидела холод. Он вызывал страшные болезненные воспоминания, о которых она пыталась забыть.
В машине, где Джек немедленно включил отопление, она почувствовала себя намного лучше. Не спеша, они ехали по вечернему городу, освещенному многочисленными яркими огнями. Чувство дискомфорта, которое сковывало ее в обществе Джека Рэндэла, немного отступило, она поняла, что даже испытывает некоторое удовольствие от его присутствия. Он заряжал своей неуемной энергией, уверенностью, силой. Рядом с ним она ощущала себя всемогущей. Когда тебя поддерживает такой человек, как он, сразу появляется ощущение, что тебе, как и ему, море по колено. И Кэрол это нравилось. И мужчина этот ей тоже нравился.
Нравился его всегда безупречный внешний вид, из-за которого она когда-то про себя называла его пижоном. Он был очень симпатичен и обаятелен, обходителен и вежлив… когда не бывал груб и резок, что, к сожалению, не было редкостью, как позже узнала Кэрол. Тогда, уже потом, когда ей пришлось сталкиваться с этими чертами его характера, в такие моменты ей хотелось немедленно убежать, и она мстила ему тем, что вспоминала его потерянный и напуганный вид в самолете, забавляясь в душе. Если бы он догадался об этом, наверное, лопнул бы от злости. Кэрол готова была терпеть его нрав, только бы он помог Мэтту. За это она заранее прощала ему все, даже если он будет орать, хамить и насмехаться.
Когда они приехали, он вежливо вышел из машины и проводил ее до дверей.
— Вы обещали Аккурсио навещать его, но так ни разу и не пришли. Он обижается, — с улыбкой заметила Кэрол. — Зайдете?