— Надеюсь, этим мы уже не искушаем судьбу.

— Нам можно пойти и на более крупные дела, — улыбнулся Бернерс. — Мы с вами молоды и…

— Всему есть предел. Людей губит жадность.

Бернерс пожал плечами и стал аккуратно складывать бумаги обратно в папку. Таков он всегда: опрятный, последовательный, никогда ничего не пропустит; голова у него, как компьютер, — хранит и оценивает факты, цифры и возможности. Он невысок, с покатыми узкими плечами, но руки у него большие, сильные, словно одолжены у другого. Кожа на белом лице блестит тускло, будто мрамор, глаза серые. Сейчас на нем голубой саржевый костюм, черный галстук и полосатая рубашка. У Бернерса светлые волосы, над высокими бровями залысины в общем, ничего особенного. Где-то у него есть и другая жизнь, в ней он спит, ест, встречается с людьми. Но где и что — до этого Рейксу нет никакого дела.

Бернерс засуетился, собираясь уходить, и предложил:

— Может быть, стоит заказать бутылочку шампанского, а?

— Уже поздновато вспоминать об условностях, улыбнулся Рейкс.

— Ну что ж, тогда, значит, все.

Рейкс встал, взял папку. Они пошли рядом, остановились у дверей. Швейцар побежал за такси.

Бернерс переминался с ноги на ногу. Рейкс уже знал, что он скажет, и ждал этого. Знал, потому что сам думал и чувствовал то же самое.

— А как быть, если что-нибудь случится^ — спросил Бернерс.

— Каждый станет выкручиваться в одиночку… Вас для меня больше не существует.

С этими словами он направился к подоспевшему такси. Бер-перс тащился позади. Ни слов прощания, ни крепких рукопожатий — все кончено, больше они не увидятся никогда.

— Вокзал Чаринг-Кросс, — сказал Рейкс водителю так, чтобы услышал Бернерс. Швейцар открыл ему дверцу, он сел в машину, чуть-чуть повернул голову, улыбнулся, кивнул Бернерсу. И уехал. Когда машина повернула за угол, Рейкс опустил стекло между водителем и собою и сказал:

— Паддингтон, а не Чаринг-Кросс.

В Таунтоне он вывел из гаража свою машину и, не торопясь, проехал еще сорок миль до дома…

Рейкс жил один. Из деревни приходила миссис Гамильтон и убирала особняк. Сегодня она оставила записку, что вернется в шесть вечера и приготовит обед. Поднявшись наверх, Рейкс переоделся, решил побыть часа два на реке. Но перед домом по гравию прошуршали шины, прозвучал знакомый гудок. Рейкс выглянул в окно и узнал машину. Он двинулся обратно к туалетному столику, услышал, как открывается входная дверь, звук девичьих шагов. В поисках Рейкса Мери заглянула во все комнаты первого этажа, а потом несмело застучала каблучками по ступеням дубовой лестницы.

— Что же ты не позвал меня? — спросила она, встав на пороге.

— Хотел, чтобы ты сама нашла. Ведь тебе это нравится. Куда ты едешь?

— К знакомым в Барнстейпл, а потом на обед.