– Но у вас, в отличие от вашего друга, есть другие подозрения?

– В мире полно подозрительных личностей, сэр, – Хойл снова выразительно посмотрел на Райана.

– Это правда. Чем вы занимаетесь, мистер Хойл?

– Занимаюсь? Я дышу, я ем, хожу в туалет, поддерживаю водный баланс. Последнее особенно важно в такой жаре. Вам стоит носить воду на тренировки.

– Я запомню. Я пока…

– Если же вы интересуетесь, чем я зарабатываю на жизнь, то я много лет был судмедэкспертом Гробового округа.

– Гробовой округ? Серьезно?

– Комично, правда? Гробовой судмедэксперт.

– Мы сейчас в Гробовом округе?

– Нет. Он примыкает к востоку от нас.

– И сейчас вы вышли на пенсию?

Полуулыбка Хойла стала чуть шире.

– Ваши следовательские навыки вполне очевидны, сержант.

– Прошу прощения. От старых привычек тяжело отказаться.

– Вы спрашиваете, – отмахнулся Хойл от его извинений, – интересуюсь ли я этим просто потому, что я эстет?

– Боюсь, я не уверен насчет определения этого слова.

– Нахожу ли я искусство и красоту в деталях этого зверского преступления?

– Я такого не предполагал.

– Жаль, потому что тогда были бы правы. В каком-то смысле. Столь совершенное исполнение достойно восхищения и даже уважения в любом начинании. Разве я не прав?

– Даже если речь идет об убийстве девушек? Простите, но в этом я не вижу ни искусства, ни красоты.