— Нам нужно сменить одежду в случае встречи с людьми, но мы будем готовы менее чем за шестьдесят секунд.
— Хорошо.
Он быстро поцеловал ее лоб, прежде чем кивнуть своим людям. За исключением Габриэля и Спиро, все поспешили к дому.
Не обращая внимания на Габриэля, она посмотрела на Спиро.
— Я знаю, что вы делаете это для вожака, но спасибо за попытку найти мою дочь.
Он кивнул и слегка улыбнулся, что отразилось в его глазах.
— Нет проблем. Мы собираемся найти ее.
Габриэль откашлялся, привлекая к себе ее внимание. Выражение его лица было не враждебным, как раньше, но взгляд был настороженным.
— Как вы узнали, что она рядом с океаном? Или слышала звуки карнавала? Если она похищена, как вы вступаете в контакт с ней?
Вопросы были правильными и справедливыми, но пока она не знала, кто украл ее дочь, она не рассказывала ничего и никому, кроме Финна.
— Вы уже задавали эти вопросы Финну?
Габриэль кивнул, плотно сжав челюсти.
И ясно, что Финн не сказал ничего своему телохранителю, иначе волк не стал бы спрашивать ее.
— Как долго вы телохранитель Финна? — спросила она вместо ответа. У дяди Финна не было телохранителя, он считал это ниже его достоинства, но ясно, что Финн ценил достаточно высоко Габриэля, так как назначил его своей правой рукой, а они даже не были связаны кровью.
Он моргнул, словно удивленный вопросом.
— Пять лет.
— Он считает тебя своим другом, — очень хорошим другом. Даже Лира смогла увидеть это. Это была единственная причина, почему Финну не приходилось физически оспаривать его право быть вожаком за пределами сверхъестественного ночного клуба. Потому что любое вопиющее проявление неуважения к Альфе перед другими, как правило, встречалось с применением насилия и господства. Это было именно так, как волки или любые сверхъестественные существа действовали. Они должны были.
— Да. Я бы умер за него, — оборотень практически прорычал слова, правда сочилась из него мощными волнами. В отличие ото лжи, которая была кислой, это был такой свежий, чистый аромат.
— Хорошо. Тогда доверяй ему.
— Я доверяю ему, —