— Во джяо Тьянь. Нин джидао, Килиллэ-сяньшэн, — прочеканила девица. И тут же прыснула со смеху. Снова вгрызлась в яблоко.

— Я знаю, что тебя зовут Тьянь, — нахмурился я. — Ну а еще что скажешь?

— Во пхаолэ, — китаянка пожала плечами и снова укусила яблоко. Прожевала и добавила: — Ни бан во, сиэси ни.

— И откуда сбежала?

Хотя, наверное, дурацкий вопрос. Я сам помог ей сбежать. Но в самом деле, не из переулка же?

— Тебе ничего странным в нашей беседе не кажется? — улыбнулась Тьянь. — Мне так да.

— Чин бу нэнфэнсинь ба? — осадил я девчонку. В самом деле, ты ей вопрос — она тебе два ответа, и оба по сторонам. Так не разговаривают со старшими.

— Сам-то хоть понял, что сказал?

Китаянка смеялась уже в голос.

Я не бью женщин, тем более недозрелых. Но на сей раз возникло очень сильное желание влепить пощечину. Мало того что сидит тут, грызет яблоко, прыгает с русского на китайский и обратно, так еще и…

Я замер, пораженный догадкой.

— Наконец-то понял, — облегченно вздохнула Тьянь и разжевала огрызок. Сглотнула, поморщилась. — Фу, середина невкусная.

— В старину огрызки вообще выбрасывали, — автоматически ответил я, и только тут до меня дошел весь лингвистический абсурд происходящего.

Я спокойно понимал что она говорит по-своему.

Более того, я сам сбился на китайский, и говорил на нем как на родном!

Мир закачался под ногами. Такого быть не может. Потому что не может быть никогда.

— В общем, — сказала она, наконец, серьезно. — Я сбежала. Откуда сбежала сама не знаю, даже и не спрашивай. К тому же, давно это было, я была совсем маленькой. Ну ты помнишь.

Я-то помнил. Но это было сегодня днем!

— Для тебя, — поддержала мою мысль Тьянь, — это совсем недавно. А для меня, как видишь, уже очень давно.

— И где ты…, - чуть не сказал "моталась", — пропадала все это время?