– Вы что, окончательно сбрендили? Сначала чуть меня не задавили, а теперь хотите, чтобы я вас от ментов отмазал?
Наталья оттащила Вальдика с проезжей части на тротуар, заметив при этом, что милицейские автомобили уже подъехали и из первого вышли мужчины в форме. Они сразу же ринулись к джипу.
– Да, мы знакомы! Но не так, как вы думаете! Я вас знаю, а вы меня нет. Вы – жиголо, ублажаете богатых дам не первой молодости. Но в душе вы хороший малый! Ваш младший брат умер у вас на руках. Вас назвали по просьбе деда, большого поклонника Берии, Лаврентием, но вы говорите, что вас зовут Вальдик. Никто не знает вашего подлинного имени…
По мере того как она скороговоркой выдавала известные из прошлой жизни факты, лицо молодого человека менялось. Сейчас на нем застыла суровая мина. Наташа испугалась – конечно, в этом мире все не так! И Вальдика не переубедить!
А тот вдруг снял пестрый шарф и приказал:
– Обмотайте вокруг головы!
Когда Наталья сделала это, парень взял ее за руку и потащил за собой. Позади раздавались грубые крики, но гламурный тип не останавливался. Они ворвались в вестибюль станции метро. Вальдик швырнул женщине, стоявшей у турникетов, бумажку в тысячу рублей, и та мгновенно пропустила их. А затем, расталкивая людей, странная парочка понеслась вниз по эскалатору.
Глава 16 (57)
В себя Наташа пришла, когда уже оказалась в квартире Вальдика. Она была обставлена точь-в-точь, как квартира Олеси, любовницы Генриха Минца, в том, другом, мире – везде розовые и перламутровые тона.
Вальдик, по дороге не задавший ни единого вопроса, предложил гостье кофе. И только поставив перед Натальей дымящуюся чашку, он уселся напротив нее, поправил спадавшую на глаза челку и заговорил:
– Да, на моих руках умер мой самый любимый человек – только не младший брат, а младшая сестренка. Да, меня зовут Лаврентий. Да, меня назвали в честь Берии, и об этом никто не знает. Только меня назвали по настоянию не деда, а бабушки. Именно она служила при Берии и, согласно семейной легенде, была его любовницей. Вроде бы даже мой отец – сын всемогущего наркома и маршала…
Тогобицкая сделала глоток кофе и подумала: так и есть, схема одна, а детали отличаются!
– Что же касается рода моих занятий… Да, я жиголо. И мои покровители – люди не первой молодости. Однако…
Длинные ресницы Вальдика дрогнули, и он произнес:
– Однако это не женщины, а мужчины. Я – гей!
И тут Наталья начала хохотать. Нет, ничего смешного в том, что у Вальдика в ЗАДВЕРЬЕ была иная сексуальная ориентация, собственно, не было. Но все равно ее душил смех, который постепенно перешел в рыдания. И – надо же! – Вальдик позволил ей прижаться к своей мускулистой груди и плакать, плакать, плакать…
А потом Наташа все рассказала ему. Все, без утайки. Гламурный Вальдик внимательно слушал, задавал время от времени вопросы. А когда гостья закончила повествование, откинулся на спинку стула и вдруг спросил:
– Значит, ты хочешь сказать, что пришла из другого мира? И что, я тебе должен поверить?
Наташа все поняла. Молча встала и отправилась в коридор. Но Вальдик нагнал ее и произнес:
– А знаешь, я тебе верю! Потому что цыганка мне как-то нагадала, что появится в моей судьбе женщина и перевернет всю мою жизнь. Я тогда только посмеялся, поскольку, как ты понимаешь, был уверен, что если и придет ко мне большая любовь, то не в образе женщины, а в образе мужчины. Но, судя по всему, цыганка имела в виду не любовь, а нечто совсем иное. Она имела в виду тебя!