Владимир лежал на кушетке и смотрел на майора. Ведь этот человек по-настоящему болеет за свое дело. Как же на месте он оказался! Другого бы размазало ответственностью, заела совесть или чего еще. А этому хоть бы хны! Совесть у него отсутствует, кажется полностью, ответственность он ощущает только перед начальниками, а никак не перед людьми, которых подчас использует просто ужасно.

— Леша, а какого хрена ты майор? — услышал Владимир свой собственный голос. Он похолодел.

На удивление майор остался спокоен и только ухмыльнулся.

— А зачем больше, дорогой? Ты же видел, как мне генералы чай носят. Мне моя ксива такие двери открывает… — майор улыбался как мартовский кот: широко и крайне довольно. — Званием моим, ты меня не подцепишь. За большим погонишься — последнее потеряешь.

— Алексей, да я не хотел… — Владимир решил спасать положение.

— Хотел, хотел! — майор погрозил ему пальцем. — Зря. Даже если собакой служебной меня назовешь — не обижусь и больше тебе скажу, так оно и есть! Только нравится мне это. Нравится. Я это могу, я это умею. За это меня ценят. А сейчас я лажаю. И это мне нравится. — майор посуровел, пристально посмотрел на Владимира. — Это мне доброты не добавляет. Поэтому, я тут подумал и решил, что поработать еще надо! Надо, дорогой! Работай смелее — будешь жить веселее!

Вот весь он был в этом, майор. Мелочный, злопамятный. Владимир вздохнул и сел на кушетке. «Сам виноват. Зачем подначивал…» — думал он. С другой стороны, еще немного такой напряженной работы и это все кончится. Навсегда. Владимир встал с кушетки, чтобы подойти к столу, сидя ему работалось лучше. Вдруг его взгляд приковал брелок лежавший на столе. Не может быть! Так майор никогда бы не облажался. Майор прекрасно понимал, что Владимир не боец, в отличии от него самого, и отобрать брелок силой не решится, но и положить его на виду… никогда. Проверка на лояльность? Банальная усталость? Он ведь тоже человек! Устал, заработался, не спал, пришел — на автомате кинул его на стол с другими вещами. Владимир никак не мог вспомнить, выкладывал ли майор вещи или брелок оказался там только сейчас. Он медленно двигался к столу, медленнее он уже не мог. Майор не обращал внимания на него, знал, что тот покорно будет исполнять его приказы.

Жизнь замерла вокруг Владимира. Ну, схватит он брелок. Дальше что? Напасть на майора? Бред. Ему не спастись бегством. Но Владимир знал, что брелок может решить все его проблемы разом, а то, что решением этим будет смерть, казалось ему незначительной деталью. Он слишком устал от всего этого. От унижений, претерпеваемых от майора, от рабского положения, от несвободы.

Владимир решился. Он как дикий кот прыгнул к столу, пытаясь схватить брелок. Он был быстр, как никогда. Ему так казалось.

Майор ударом в скулу перехватил его полет. Усмехаясь своей паскудной улыбочкой и покручивая брелок в руках, встал над Владимиром.

— Что, сука, поиграть решил? Поиграем, сученыш. — не прекращая улыбаться, майор нажал на одну из кнопок на брелоке.

Владимир забился на полу. Боль была такая, что кричать он не мог, только сипеть, как сдувающийся воздушный шарик. На такой звук никто не придет, его никто и не услышит. Даже если и придет, случайно, помогать не станет, а только торопливо закроет за собой дверь. Майор присел рядом с Владимиром, он по-прежнему не отпускал кнопку, заглядывал ему в глаза, ловил его взгляд.

Владимир отстраненно подумал, что майор просто садист, что ему просто это нравится. Он понял, что это не была проверка. Он понял, что майор выложил брелок специально, чтобы его спровоцировать и поиздеваться. Майор отпустил кнопку. Какое-то время Владимир лежал на полу не в силах пошевелиться. Когда силы немного вернулись к нему, он повернулся к майору и уставился ему прямо в глаза. Тот легко выдержал его взгляд и задумчиво произнес:

— И что тебе, падла, не живется? Что я тебя обижаю сильно? Живи, работай, наслаждайся. Нет! Вечно тебе не сидится. Вас, ублюдков, надо резать, а не сюсюкать с вами. Я человек маленький, не мне решать, а иначе… — впервые майор допустил подобные слова.

Вот оно в чем дело, он просто ксенофоб! Не садист и спонтанный злодей, а всего-навсего ксенофоб. Владимиру стало легче от этой мысли и он еще наглее уставился в глаза майору. В глазах того промелькнула какая-то неясная тень. Прошлый Владимир ее бы не заметил, нынешний, родившийся секунду назад, увидел страх. Майор даже не догадывался какое оружие дал ему в руки! Или догадывался и потому испугался? Все-таки, отсутствие сна никому на пользу не идет.

Владимир встал с пола, майор поспешно отошел. В это время в дверь постучали.

— Войдите, — не поворачиваясь крикнул майор.

В дверь вошел давешний докладчик. Голубев, что-ли? Владимир не помнил.

— Вот, как вы распоряжались. Все значимые происшествия, которые успели зарегистрировать. Угоны и кражи оборудования отдельно выделили.

— Свободен — бросил майор.