Глава шестая

Дурманящий воздух отчизны

Моя дальнейшая поездка прошла в рваном темпе. Как только стемнело, патрульные службы стали встречаться слишком часто, и я от греха подальше заехал в небольшой городок для ночёвки. А где можно припарковаться, привлекая как можно меньше к себе внимания правоохранительных органов? Правильно, как можно к ним ближе. Вот я и разместился практически возле самого районного отделения полиции, среди пары десятков подобных автомобилей, скорее всего работникам отделения и принадлежащих. Умял преспокойно очередную коробку еды, выскочил под кустики, благо скверик был недалеко, да и завалился спать. Тут и валенки со старым тулупом пригодились, коих я так по спешке и не выбросил в пути. Всё не попадался мусорный бак на глаза.

Может, к машине и присматривались, может, и видели, что спит в ней кто-то, но добрые люди так меня и не побеспокоили. Как только начало светать, я живо разложил свой завтрак себе в дорогу на пассажирском сиденье да и двинулся дальше. А ещё через четыре часа, досадуя на начавшийся обильный снегопад, я уже сворачивал с трассы на просёлочную дорогу, ведущую к милой моему сердцу Лаповке. В сугробах застрять я не опасался, всё-таки полноприводной «Ниссан» показал себя весьма проходимым автомобилем. Да и насколько я помнил, в Лапе всегда к расчистке дорог относились ответственно. Даже на наш, дальний край деревни этакий бульдозер на основе трактора «Беларусь» хаживал регулярно.

Поэтому тем большим было моё удивление, когда чуть ли не на ощупь, пробравшись по дороге, на последнем перекрёстке был вынужден остановиться. Дорогу к нам, заваленную напрочь сугробами, не расчищали как минимум неделю.

«Дед Назар умер! – заныло сердце от нехороших предчувствий. – Вот и перестали чистить! Вот и томило меня гнетущее чувство неведения! Только о девчонках думал, а оно вон как может получиться!..»

Вышел из машины и лишь после этого присмотрелся к дороге. Та, что подо мной, тоже не отличалась уходом. Хорошо если месяц назад по ней местный бульдозер промчался. Вскоре заметил под валящим с неба снегом многочисленные следы от санных полозьев, вмятины от копыт, да редкие полосы от зимних протекторов. Стали переходить на гужевую тягу? Возврат в средневековую Россию? Однако!

Но прикинув громоздящиеся передо мной сугробы, да скептически осмотрев заляпанный грязными потёками «Ниссан», я не стал рисковать техникой, а решил попросту сбегать в родной дом своего детства и нашего рода Ивлаевых. Тут всего-то полтора километра в одну сторону. Всё быстрее будет, чем потом раскапывать машину из плена.

Немного подумал и посчитал бессмысленным брать с собой Второго. Пусть лучше машину охраняет, она мне в любом случае ещё ох как пригодится. Не то чтобы я опасался какого-то воровства в родной Лаповке, просто представил, что бульдозерист всё-таки выедет на расчистку дорог. Именно сегодня, именно в стельку пьяный, именно засыпанный снегом «Ниссан» и примет за особо мешающий ему сугроб.

«Ну а если дома всё без изменений, – старался я себя настроить на позитив, передвигаясь трусцой в неприспособленных для этого валенках, – то вернусь к машине, найду бульдозериста, отыщу телефон для звонка родителям и дальше буду решать по обстановке. Лишь бы с дедом Назаром всё было в порядке! Надеюсь… Да и что с ним может случиться? Он – крепыш, здоровяк, никогда не болел, да и молод сравнительно. Только недавно семьдесят лет ему отмечали. Да и запасливый он. Может всю зиму в сугробах просидеть одинёшенек, а голодать не придётся. А если в центр деревни выбирается, так ему на лыжах позади огородов сподручнее и ближе. Не любитель он лишние сотни метров наматывать ради спортивного удовольствия…»

У меня отлегло от сердца, когда в ста метрах до обители до моего обострённого восприятия донеслись запахи готовящегося обеда, дымок из печи и прочие запахи, присущие солидному хозяйству. Всё-таки дед Назар не мыслил своего существования без коровы, парочки кабанчиков, десятка два курочек, нескольких кроликов да с пяток особых уток мясной породы чёрная белогрудая. Изредка у него на заднем дворе расхаживали наглые, задиристые гуси, но особой любви хозяина они не получали из-за создаваемого шума и крика.

Наверное, по той же причине никогда возле дома не было собак. Да и мне с девчонками никогда не нравился лай, даже возникающий по поводу. А уж без повода…

Тем более я оказался поражён, когда уже в густом снегопаде стал просматривать контуры дома, а мне навстречу понёсся озлобленный, резкий лай. Причём почуяла меня явно не маленькая собачка, а нечто солидное, судя по утробным, басовитым звукам.

У меня тут же сработали инстинкты, вбитые повседневными опасностями проживания на Дне. Резко застыл на месте, а потом ещё и назад сделал шагов пять. О боязни какой-то псины и речи не шло, с сотней волкодавов могу справиться играючи, только ударом по обострённому восприятию животных. Но всё, что выходит за рамки житейской логики, требует аккуратного и осторожного рассмотрения. Да и потренироваться со своими новыми возможностями никогда не помешает.

Замер, должным образом настроился на процесс приручения. Медленно потянулся сознанием к животному, придерживаясь за его лай как за ориентир. Коснулся, опознавая за слоем шерсти весь контур собаки, узнал сразу же породу. Оказалась овчаркой, похоже, немецкой. Внушительная по массе и росту.

Что интересно, животное тоже ощутило моё присутствие, проникшее чуть ли не внутрь всего его естества. Тут же замолкло, а потом и тихонько взвизгнуло от страха. Затем ещё больше испугалось, метнулось куда-то в сторону и с поскуливанием забилось в нечто тёмное, отгороженное от белой, снежной пелены. А я уже всеми силами посылал собаке дружеское расположение, сытную кормёжку, защиту и полную безопасность во время моего присутствия.

Подействовало. Овчарка перестала поскуливать, успокоилась, даже вновь начала выходить из своего укрытия. Как оказалось, вовремя. Рядом с ней послышался хриплый, словно простуженный мужской голос: