— Как вы думаете, эта женщина немая?

— Она не просто немая, она ещё и слепая, вроде как лишилась зрения.

— А для чего Роман Филиппович привёз её? Почему решил заботиться?……

В течение нескольких дней прислуга не слышала ни слова от лежащей в постели женщины.

А в последствии её видели прислонившейся к оконной раме. Когда они приходили убирать комнату, женщина совершенно не реагировала на звуки, уж тем более на разговоры.

— Яна… — Рома появился в дверях.

Я слепа с того времени, как проснулась. Перед глазами кромешная темнота. Но не всё так плохо, по крайней мере, мой слух значительно обострился. Рому я научилась различать не только по голосу, но и по шагам.

— Ты должна поесть, я приказал повару готовить только то, что ты любишь.

Я знала, что Роман снова встанет передо мной на коленях. Он умолял меня каждый раз, сначала не расстраиваться, потом поговорить с ним, теперь есть, хотя пища просто не лезла мне в горло.

— Ешь понемногу, даже если невыносимо, нужно для восстановления, хорошо?

— Когда ты меня отпустишь? — мой голос так и не восстановился, и звучал хрипло и неприятно.

— Тебе сейчас нездоровится. Я не могу отпустить тебя, потому что твои глаза ещё… Яна, эти двое ищут тебя, так что не уходи, ладно?

Он не хотел, чтобы я пострадала, но мне невыносимо оставаться. Все надежды рухнули, оба ребёнка мертвы. Осталось лишь разломанное тело, из которого мне просто хочется выпрыгнуть наружу. Хотя, у меня сейчас нет ни средств, чтобы отомстить, ни сил, чтобы месть воплотить в жизнь.

— Где Мона?

«Раньше я не понимала все пределы этой гадины, но теперь… Она отняла моего мужа, мою внешность, мой дом и положение, потом она переключилась на мою жизнь и забрала жизнь моего ребёнка. Кроме того, как сыпать на неё проклятия, я не могла позволить себе ничего и сожалела, что не стала бороться в то время, когда была должна это делать. Мир перевернулся и в моей душе больше нет ничего кроме озлобленности».

Слёзы растекались по лицу полноводными реками, из пустых и потухших глаз. Диагноз, который поставили врачи, был приговором, и он не относился к зрению. Яна больше никогда не сможет иметь детей.

— Если хочешь, плачь! Вдруг захочешь кричать, кричи. Можешь даже избить меня!

— Почему я должна бить тебя? — улыбка расползлась по покрасневшему лицу — Ты можешь помочь мне убить её?

Рома замолчал, даже дыхание не было слышно.

— Я могу быть слепой, но вижу теперь иначе, чувствами. Боль и отчаяние от того, что со мной сделали эти люди…… Я не должна просто так отпускать их, особенно Мону……