— Мне нравится лагерь. Это больше, чем дом. И я не могу вернуться. Это слишком… — я замолчал, позволяя маме закончить предложение.

— Таннер. Я хочу поговорить об этом. Я знаю, что её смерть была для тебя сильным ударом. Но это нормально — двигаться дальше. Это нормально найти кого-то ещё.

Я закрыл мои глаза и открыл их снова

— Прекрати, мама. Я не хочу об этом.

— Я просто за тебя волнуюсь. Ты переехал туда совсем один…

— Я не один. Я с Девидом. Это моя семья.

— Ты прекрасно знаешь, это не так. Перестань перебивать меня. Я волнуюсь за тебя. Ты стал другим, после всего, что случилось. Ты говоришь так, как будто тебе необходим адвокат.

Чёрт. Я не хочу говорить об этом с кем-то. Ни с мамой. Ни с Остином. Ни с кем. Я хочу напиться и не чувствовать боли.

— Я подумаю над твоими словами, — солгал я.

Она помолчала пару секунд.

— Ладно. Я собираюсь пойти посмотреть телевизор перед тем, как лягу спать. Пожалуйста, отдохни. Найди девчонку. Я тебя прошу, продолжай жить, — мама сбросила трубку, не сказав пока.

Боль отдаётся у меня в груди, и я кидаю телефон так сильно, как могу. Слышу, как он падает в траву. Склонившись, я пытаюсь отдышаться.

Почему она постоянно напоминает мне об этом? Я обещал держать свои чувства ото всех подальше.

Охватив лицо руками, я встаю. Тупая боль растёт во мне, также было раньше.

— Господи, — бормочу я.

Её карие глаза. Её бледная кожа. Чёрт. Я опираюсь на мой грузовик.

Я подошёл к картонной коробке в моём грузовике. Взяв небольшую бутылку, засунул её в задний карман джинс. Огни уже выключены во всех комнатах за исключением нашей, где играет телевизор. Должно быть, быстрый секс у Эрика. Эрик взглянул на меня со своей кровати, когда я вошёл. Его волосы были сырыми, и мне не хотелось знать почему.

— Где ты был? — он поднял свои брови.

— Разговаривал с матерью.

— Ты не сексуален, бро.