Пухляков рассказал, что раз уж не вышло привлечь мое внимание, он решил собрать качественный компромат на Добронравова. Ну а что? При грамотном подходе и правильных ракурсах и невинный поцелуй на развалинах можно выдать за изнасилование. Что мы там будем утром он умудрился подслушать. В отличие от меня, Пухляков темноты не боялся и суеверным не был. Он провел остаток ночи прямо в здании пивзавода. Тут, пожалуй, нам повезло. Отвратительно, если бы ему удалось пробраться в дом Анваровых-Добронравовых и стать свидетелем нашей страсти.
Он до последнего словечка слышал ссору Виктора с сестрой. Видел, как обрушилась лестница, а потом заметил меня из окна. Примерно в то же время я подходила к зданию со стороны поселка. У Пухлякова мгновенно родился коварный план.
Сначала Кирилл догнал и вырубил Лерку, чтобы та не вернулась и не помешала. Рыжая как раз вышла наружу и боролась с дурнотой. Он ударил ее по голове, и она упала в траву. К тому времени я как раз вошла в здание с противоположного конца. Пухляков принялся за мной следить, надеясь, что ненавистный Добронравов придет в себя и начнет звать на помощь. Он думал оставить меня там в темноте на лестнице. Наказать таким образом за все обиды, а потом выручить, явившись в виде благородного спасителя. Именно Кирилл запер ту чертову дверь. Моя никтофобия не была для него секретом, и он представлял в каком состоянии меня найдет.
Но все вышло немного иначе. Виктор очнулся, а я уехала на лошади. К тому же была опасность, что оглушенная Лерка очнется и увидит его. Пухляков решил не рисковать и предпочел тихо скрыться.
Я отложила в сторону очередное собственноручно сделанное приглашение на свадьбу и карандашом поставила отметку в списке. Блажь? Возможно. Но возиться с ними мне доставляло настоящее удовольствие. Я старила бумагу, приклеивала пайетки и ленты, делала цветы. И вот, пришло время вписать имена, чему я и посвятила весь воскресный вечер. Каждое приглашение было уникальным. Не таким, как остальные. Радуясь тому, что получилось так здорово, я старательно выводила буквы своим отнюдь не каллиграфическим почерком.
Список мы составляли вместе с Витей. Приглашать решили только самых близких. Мы оба не хотели слишком пышного торжества. Со вздохом я проверила, кто еще остался. Глаз зацепился за короткое «Редди». Вот что делать? Видеть ее на нашей свадьбе мне совершенно не хочется, но не позвать тоже нельзя. Расстроятся родители Виктора.
К тому же мой жених утверждал, что Лера стала тихоней в последнее время. Еще осенью она уехала из Ясного и поселилась одна где-то в Томилино. С тех пор как все случилось, я видела Редди лишь раз, и то мы не общались. Я задумалась. Лерка не угрожала мне, не надоедала звонками, не стремилась вызвать на разговор. Может, обойдется, и никто не выльет мне вино на платье и не макнет лицом в торт в самый неподходящий момент?
– Вить? – позвала я.
– М? – любимый оторвался от каких-то графиков на экране ноутбука.
– Леру приглашать будем?
– Решай сама.
– От тебя никакого толку! – немного рассердилась я.
Это был как раз тот самый момент, когда так приятно переложить ответственность на чужие плечи. Кажется, Витя меня понял. Он, вообще, удивительно понятливый, что выяснилось спустя несколько месяцев совместной жизни. После памятного «просмотра квартиры» он меня не отпустил. И не позволил поселиться в белой спальне, сообщив, что раньше там обитала Лерка. Теперь там была комната для гостей.
– О’кей. Я бы позвал. Все же она моя сестра. К тому же ее отпустило, насколько я понял.
– Ты с ней говорил? – насторожилась я.
Все время, что мы с Анваром были вместе, я ожидала какой-то подлянки. Жила настороже, сколько бы любимый ни утверждал, что с ее стороны поползновений больше не будет.
– Не я, – коротко ответил он и потянулся к телефону.
Со вздохом я взялась за перо и уже готова была вывести «Валерия», но уточнила на всякий случай спросила:
– Приглашать только ее или «со спутником»?