Перед тем, как положить на кушетку, наклоняюсь и целую прохладные губы, чувствуя вкус алкоголя. Только теперь до конца понимаю, что с ней все в порядке. О ней позаботятся. Оставив девушку в машине скорой помощи, залажу в задний карман брюк, чтобы достать бумажник. Передаю врачу два косаря и прошу, чтобы наличие алкоголя не попало в историю болезни. Доза там небольшая, но зачем этим портить ей жизнь. 

Двери скорой захлопываются прямо передо мной, разделяя нас. Когда ее отец сказал, что в той стороне, где наблюдалось ее последнее появление, находится кладбище, где похоронена ее мать, все стало понятно. Алиса… Когда хреново, она едет на кладбище к маме, чтобы там напиться и лечь спать. Кто еще на такое способен, как не рыжая и бесстрашная Гаечка?! Даже мне было там некомфортно, а она спокойно лежала на скамейке и спала, словно вокруг не могилы, а другие кровати в хостеле.  Может, она связана с нечистой силой, рыжая ведьмочка. Хоть сейчас волнуюсь за нее, но не могу не улыбнуться ее бесстрашию. 

Достаю телефон и намеренно медленно ищу нужный телефонный номер. Должен позвонить и сказать, что нашел ее. Не привык и не боюсь трудностей, но не в этот раз... Чувствую свою вину за то, что это связано со мной, и что так много людей сейчас переживают и волнуются за нее. 

- Да, ты нашел ее? - взволнованный голос дрожит. В эти мгновения он звучит таким беспомощным. Вся его бравада и уверенность тает, когда дело доходит до его девочки. 

- Нашел, Николай Иванович. Там, где вы сказали. Не волнуйтесь. Я вызвал скорую, у нее общее переохлаждение и повысилось давление, но в остальном с ней все в порядке. - Про дозу выпитого спиртного для ее комплекции умалчиваю. 

- Это из-за тебя, да? 

 Медленно выдыхаю, давая себе время собраться с мыслями. Насколько далеко придется зайти, объясняя ему. 

- Да, - не успеваю ничего сказать, как слышу жесткий выдох, кричащий своим молчанием “я так и знал”, - но она неправильно все поняла. Вернее это было недоразумение. - Тут же оправдываюсь перед ним. Потому что если и он не будет на моей стороне, то вернуть ее будет сложно. 

- Так даже лучше, - равнодушно и холодно произносит. И что-то подсказывает, что он ждал этого. Моего косяка или тогда, когда споткнусь. - Марк, пора поговорить по-взрослому. Она - девчонка, витает в облаках и грезит романтикой. И она, по правде, слишком хороша для тебя. Для твоего круга, для всей этой богемы. Ты испортишь ее этими деньгами. 

- Бред, - усмехаюсь ему. С языка хотят сорваться слова: "Меня же не испортило, а я вырос во всем этом". Но сам понимаю, насколько вру сам себе. Именно эта атмосфера денег и вседозволенности изменила меня.

- Я уже не молод, я болен, и сколько я проживу, неизвестно. И когда я соберусь свалить куда-то повыше, хочу знать, что о моей дочери есть кому позаботиться, что ее кто-то любит. А еще хочу увидеть своих внуков. - Не хочу это слышать. Все, о чем я сам себе запрещал думать, сейчас озвучивает этот человек. - Ты ведь не будешь на ней жениться. Ты с ней, пока тебе это интересно. И ты можешь еще несколько лет пользоваться ею, а она будет доверять тебе и ждать. Надеяться. А потом ты ее оставишь ради чего-то выгодного. - Каждое слово, как кадр кошмарного будущего складывается в одну общую ленту. Он будто видит насквозь мои мысли. Мой ад. - Я не знаю, что ты сделал. Но, если на этот раз обошлось лишь переохлаждением, то в следующий может случиться что-то непоправимое.  Я не переживу этого. Хоронить своих детей - это худшая  кара с небес. Поэтому сейчас самый подходящий момент уйти. Она на тебя зла, она не будет тебя прощать. И ты исчезни. Не проси ее вернуться, не ищи встречи. Отпусти. - Говорит отрывисто и уверенно. К горлу подступает тот самый злосчастный ком, про который все говорит. Нёбо сводит от боли, а в глазах щиплет. - Признайся себе, что она лишь временное развлечение. Не забирай у нее эти лучшие годы. Позволь ей быть счастливой. Не с тобой. Подумай над этим. Надеюсь, ты примешь правильное решение, и мы больше не встретимся. Спасибо, что нашел мою дочь и прощай. 

Он не ждет, когда я отвечу и отключается. Каждое его слово бьёт точно в то одно место, чтобы я открыл глаза и посмотрел на все стороны. Я добивался ее так долго, а теперь, как одержимый, не хочу отпускать. Но ведь это все порыв и страсть, которая пройдет, как только в поле зрения появится новая, усовершенствованная модель Алисы. Бросаю на соседнее кресло телефон и утыкаюсь лбом в руль. 

Стыдно. Стыдно от того, что не хочу ее отпускать, но и будущего не предложу. Я эгоист. Меня всегда заботили только мои желания. Исполнить их. Так, как хотел я. То, что хотели другие,меня не интересовало. И, если через месяц, меня затянет другое желание, я сорвусь. Она, действительно, не будет со мной счастлива. Это маленькому лисенку нужна норка и уют. А я могу предложить лишь постоянные переезды и смену надоевших планов.

Стираю ладонью влажность в глазах и не позволяю себе плакать. Я не маленький и сам все могу решить. Но воспоминания из детства именно сейчас всплывают, чтобы топить мои жалкие попытки что-то изменить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍