Клэй переминается с ноги на ногу.

— Ничего страшного.

Я складываю руки и смотрю на него.

— С тобой все — пустяки.

— Ты с другим парнем — это не пустяк, — его зубы скрежещут, когда он наклоняется ко мне. — Майлз. Кто бы ни пригласил тебя на свидание той ночью. Они недостаточно хороши для тебя.

— А ты?

Он хватает меня за подбородок и крепко целует.

Его губы горячие и твердые, его тело прижимает мое к металлическому столбу между моими плечами. Я хочу сказать ему, чтобы он отступил, но обжигающий жар его рта, хватка его пальцев посылают через меня электричество, которого я не чувствовала уже несколько недель.

Это неправильно, но так хорошо, и я целую его в ответ.

Мои руки сжимают свитер на его талии, и твердые мышцы напрягаются под моими прикосновениями.

Майлз наклонился, чтобы сказать мне, что его хорошая игра — это заслуга Клэя.

Все возвращается к нему.

Он воспринимает это движение как согласие и наклоняется ближе.

Последние недели без него навалились непосильным грузом, и теперь, когда он так близко, все, чего я хочу, — это раствориться в его сердитых объятиях.

Когда он просовывает колено между моих раздвинутых бедер, я прижимаюсь к нему. Моя спина выгибается, а бедра сами по себе изгибаются, прижимаясь к его ноге.

Он облизывает мои губы и хватает за пояс моих джинсов. Молния поддается, когда он дергает ее вниз.

Клэй стягивает ткань с моих бедер вниз по ногам, увлекая за собой мои стринги. Затем рука оказывается у меня между бедер.

— Майлз мне в подмётки не годится, милая, — его голос хриплый, когда его губы скользят по моей щеке, а зубы покусывают мое ухо. — Я знаю, что ты так намокла не из-за него.

Но я не успела смутиться, когда он погружает в меня два пальца, сильно и глубоко. Прикосновение воспламеняет меня, и я безуспешно пытаюсь подавить стон.

Его пальцы толкаются, доказывая свою правоту.