Глава девятая. Последствия заключения сделок с еврейскими эльфами

Я шла впереди, Диер — чуть позади. Я специально замедлилась, чтобы поравняться с ним. Во-первых, не я его вела, а он — меня. Во-вторых, кто знает, что в следующую секунду может выкинуть этот смазливый остроухий! Нет, рисковать я не могла.

«Он может меня обмануть и привести не туда, куда я сказала?»

Нет, не может, подсказало сознание. Я же ему пригрозила. Вряд ли он посмеет. Как я заметила, он очень привязан к Тео. Так что, нет, вряд ли. Эльф ведет меня туда, куда нужно. К папке. И если они его там пытают, я за себя не ручаюсь!

Вообще-то, мне казалось, что мы должны спускаться в подземелье, или еще куда там. Где держат пленных. Но мы шли по коридору, и все заворачивали, и заворачивали в сторону… Пока я не схватил Диера за шиворот и не прошипел:

— Ты помнишь о том, что я сказал? Мы идем туда, куда надо?

— Да, помню, принц, — ледяным тоном проговорил эльф, остановившись. — Мы идем именно туда, куда надо. Отпустите меня.

Он даже дернуть плечом не может, чтобы освободиться? Все, что вызывал у меня Диер, значилось одним словом: презрение. Я отпустил его, и он, как заведенная новомодная игрушка, зашагал дальше. А потом, остановился напротив высоких деревянных дверей с замысловатыми резными узорами и, вытянувшись в струнку, кивнул охраннику. Тот стукнул три раза в двери и, толкнув одну из них, отошел в сторону. Диер зашел внутрь, а я шагнула за ним, явно почувствовав неладное.

Здесь нет отца. Не могло быть.

Потому что, черт возьми, это была не темница, а комната узурпатора, чтоб его!

Стоит и пялится на меня своими аквамариновыми глазищами. Свысока! Я метнула взгляд, полный ненависти, на Диера:

— Ты куда меня притащил, зараза остроухая? — я не сдержалась, уж извините. Кинулся бы к нему и схватив за грудки, ка-ак шандарахнул о стену! Но меня схватили сзади за руки, и я лишь дернулся.

— Успокойся, Виктор. Диер служит мне, а не тебе, — низкий голос Тео.

Я, увидев лицо молодого эльфа с написанным на нем выполненным чувством долга, мрачно улыбнулся.

Потом, дернувшись, повернул голову к тирану и сказал с ухмылкой:

— Тебе, да? А почему же он приставал ко мне?