Последнее письмо было дописано и запечатано. Двенадцать конвертов лежало на столе, а я с коварной улыбкой смотрела в окно на стаю ворон, понимая, что план, придуманный еще моим классным руководителем, никогда не давал сбой.

Стоило мне уйти в свои покои, чтобы переодеться и расчесаться, как вдруг перед глазами мелькнула надпись: «Начну издалека. Что такое пластилин?».

— Пластилин — это очень нужная вещь, — уклончиво заметила я, поглядывая сквозь открытую дверь на разорванное письмо, лежащее на столе. — Я бы даже сказала — основополагающая!

«Хорошо! Подойдем к вопросу ближе. Что такое плазма?» — проступило на стене.

— Эм… Это тоже очень нужная вещь, — снова уклончиво заметила я, поглядывая на часы. Кажется, плазмоид у меня есть, а вот плазмы нет. Не порядок! — Без нее никак… Престиж! Тем более, они все равно не знают, что это такое! Так что не беспокойся!

«А теперь мы подошли почти вплотную к вопросу! Кто разрешал тебе собирать деньги за шторы, штукатурку, пластилин, пластиковые окна и плазму?» — проступило на стене. «Я правильно перечислил?» — появилось чуть ниже.

— Нужда! Большая и маленькая! — огрызнулась я, понимая, что мой неблагородный, но практичный порыв не оценили. — Пусть скидываются! Хотят, чтобы дети тут жили, как принцы — пусть раскошеливаются!

В меня прилетела подушка, чуть не сбив с ног.

«Еще раз я узнаю, что ты просишь деньги…» — появилось на стене.

— Ты что творишь, призрак онанизма! — взбесилась я, хватая подушку и швыряя в стену. — Я не прошу! Я требую! На вполне законных основаниях! Ты замок видел? Тут штукатурка на голову сыпется! Можно ходить и всех поздравлять с первым снегом! А шторы? Моль передает ее по наследству! «Слушай, малыш! Эту дырку еще твой прапрапрадед сделал!

«Быстро на урок! Иначе я тебя прикончу!» — прочитала я на стене.

— Послушай, призрак голодной смерти! — возмутилась я, глядя как по зеркалу пошли трещины, а мазня в золотых рамах, которая тщетно пыталась украсить мои покои, с треском рухнула вниз, заставив отскочить. — Тебе-то все равно! Ты все равно дохлый! Понимаю, что ты лежишь в своем склепе, сложив ручки на груди, но нам тоже хочется кушать!

«Считаю до трех! Раз, два, три», — проступило на спине, а позади меня разбилась огромная ваза и пошли трещинами оконные стекла.

— Я сразу поняла, что с арифметикой у тебя проблемы. Ничего, после трех идет четыре, а потом пять! Ты, главное не расстраивайся, узнав, что там еще есть цифры, — вздохнула я, зевая и поглядывая в окно. Стая ворон клубилась над заколдованным лесом, пронзительно каркая. Вы как хотите, но я больше туда ни ногой!

«А ну быстро на урок! Я три раза повторять не буду!» — проступило на стене, а я мысленно требовала заменить слово «покойник» словом «беспокойник»!

— Повторенье, — зевнула я, глядя на свое отражение в разбитом зеркале. — Мать учения!

Меня вытолкнуло из кабинета, а дверь с треском закрылась. Я подергала бронзовую ручку, но все тщетно.

— Прими запоздалое пожелание: «Чтоб ты сдох!», — нахмурилась я, нехотя идя на голоса принцев. — Мало того, что всю ночь спать не давал так еще и…