— Что не так? — крикнула она, оглядываясь по сторонам. — Нам нужен был преподаватель, который научит принцев защищаться! Кто-то же должен их учить?
На пару мгновений она замолчала, рассерженно сдувая волосы с лица. Любимая ждет ответа, а я чувствую, словно меня оплетают колючие ветки роз, вонзаясь в сердце каждой иголкой. Пьянящий, сладкий запах и боль, от которой хочется забыться, обволакивает меня, а я понимаю, что сгораю изнутри. Не знаю, что ей сказать… Я ведь никогда не думал, что любовь способна причинять такую боль… Ее глаза, ее волосы, ямочки на щеках, когда она улыбается. Я знаю каждый ее жест, каждый взгляд, но в этот момент мне кажется, что все это принадлежит не мне, а кому-то другому.
— Ты думаешь, мне охота была тащиться к дракону и договариваться с ним? Или принцы так и будут сидеть в моем кабинете до скончания века? — обиженно заметила она, подходя к столу, на котором лежала груда писем. Распечатав первое письмо, потом второе, она процедила сквозь зубы:
— Они что? Сговорились? Какие каникулы? Мы еще и месяца не отучились! Забрать принца? Ага, сейчас, размечтались!
Я смотрел на нее, чувствуя, как мое сердце разрывается на части, а дурманящий запах розы, который я ненавижу, словно призрачное воспоминание, заставляет задыхаться. И в этом дурмане, среди лепестков, я видел лишь ее…
— Понятно, обиделся! Обиделся за то, что я притащила дракона в замок! — прозвучал ее раздраженный голос. Она швырнула письма на стол и расправила ногой загнувшийся угол ковровой дорожки. — Ну извини, лучше я ничего придумать не смогла! Или тебе хочется самому возиться с принцами?
Она еще что-то говорила, хмурилась, откидывала голову, качала ею, а я молчал. Не знаю, что ей сказать… Горьким дурманом недоверия, от которого все плывет перед глазами, терпким ядом сомнения, от которого нет противоядия, разливается по телу, каждый ее поворот головы, каждый взгляд и каждое слово… Не важно, что она говорит… Огонь, который раньше согревал меня, теперь выжигает изнутри, ослепляя дымом ревности.
Ну вот опять! Обиделся! Я старалась, не хотела, чтобы у меня в кабинете жили принцы! Никто преподавать не хочет, один Элберт согласился, а тут что? Обида! И судя по тишине — смертельная!
Я прошла по коридору в зал, глядя как принцы тренируются. Никогда еще ученики так не стремились к знаниям.
— А левая у тебя что? Уже перебита? — орал дракон, бросая презрительный взгляд пары принцев, которые отрабатывали удары. — Что это она у тебя веревочкой висит? Эй, Омлетик! Полегче! Быстро выдохнешься! Главное не количество ударов, а качество! Лучше меньше, но прицельно, чем … Кто тебя так учил меч держать, Бульончик? Тебе же его выбьют ногой из уже сломанной руки! Один удар и тебе просто сломают руку! … Так, левее… Эх, ты, Каша! А ну быстро поднял меч, пока я этого не видел! Позор на мою чешую! О! Молодец, Десертик! Вполне неплохо! Супчик! Ты чего скис? Что значит «нечестно?». В бою не бывает «честно»! Лучше потом трупу врага мораль прочитаешь о «честности» и «нечестности»! А это у нас тут Салатик с Котлеткой сражаются! Салатик, давай подсечку, чтобы Котлетка знал, как правильно ноги ставить!
Я смотрела на идиллию учебного процесса и прогресса, понимая, что долгожданное чудо произошло. Вот мечтаешь о чем-то важном, думаешь об этом сутки напролет, а ничего не происходит. Но стоит перестать мечтать, как на тебе! Держи свое чудо! Получи, распишись! А ты смотришь на подарок судьбы, и понимаешь, что буквально вчера, позавчера, месяц назад был готов душу из дьявола вытрясти за него, а теперь … Теперь ты вежливо и растерянно улыбаешься подарку, который осталось молча поставить на полочку жизни.
Не смотря на отголосок радости в моем сердце, я ловила себя на мысли, что снова и снова пробегаю взглядом по стенам. Ну напиши… Хватит обижаться… Ты же сам все понимаешь…
— Прошу тебя, — едва слышно прошептала я, краем глаза следя за поединками и вслушиваясь в лязганье мечей. — Не надо, не обижайся… Ну хоть смайлик нарисуй… Хоть что-нибудь…
Внезапный прилив теплоты и нежности наполнил мою грудь, заставив глубоко вздохнуть и стиснуть зубы. Я на секунду уставилась, не мигая, на какую-то статую, не замечая, как она расплывается перед глазами. Призрак объятий, поцелуи и шепот, от которого срочно захотелось обнять и не отпускать никогда, заставили сердце дрогнуть. Оно простучало что-то вроде: «Помиритесь!», успокаивая меня.
— А можно еще немного позаниматься! Вы обещали показать прием, когда ты как бы уклоняешься от удара, но при этом наносишь свой, — вывел меня из задумчивости запыхавшийся голос Эриха.
Я вышла из зала в коридор, слыша, как Элберт объясняет, куда ставить ногу и как правильно наклониться, чтобы осталось пространство для маневра.
Пока в Академии было светло, мне казалось, что ничего не произошло. Я еще раз осмотрелась по сторонам, в надежде, что обиды прошли, а мне сейчас выскажут все. Я честно ждала этого. И тут в конце коридора я увидела знакомый силуэт.
Непроизвольно улыбаясь и ускоряя шаг, я мысленно проговаривала все, что хочу ему сказать. Да, возможно, стоило посоветоваться, не отрицаю! Но, думаю, что тут и глиняному ежику понятно, что лучше так, чем сидеть няньками над сокращающимся поголовьем наследников!
На меня смотрели любимые синие глаза. Красивые волосы были разложены по плечам, а синий камзол с брошью смотрелся просто великолепно, заставляя сердце трепетать от нежности.
— Знаешь, — сглотнула я, опуская глаза. — Прости, что не посоветовалась… Понимаю, что у вас старые обиды друг на друга… А еще он распускает руки, что мне категорически не нравится!