— Ну что стоишь? Снимай сырую одежду, — скомандовал появившийся передо мной Стас, который где-то уже стянул с себя ботинки, носки, промокший до нитки пиджак, а теперь пуговица за пуговицей расстегивал рубашку, так сексуально облепившую его тело.
Под влажной тканью на руках и спине отчетливо прорисовывался рельеф мышц. А еще эта по-мужски красивая грудь и кубики пресса, черт бы их побрал. Его пальцы, оголяя собственное тело, двигались столь уверенно и привлекательно, что я смотрела на них, как загипнотизированная, не имея сил оторвать взгляд.
Где-то внутри, несмотря на общее переохлаждение, вдруг сделалось неожиданно жарко, и меня снова пугала собственная реакция. Хотелось дать себе по лбу со всей дури, чтобы вправить мозги, и не пускать слюни. Но сделать это под внимательным взглядом Стаса было бы еще большим безумием. У него и так, наверняка, сложилось обо мне не самое лучшее впечатление.
Стою тут, как брошенный котенок, с которого уже лужа воды натекла, а сама пялюсь на едва знакомого мужика. А он еще и медленно ко мне приближается, стягивая мокрую рубашку. Господи, о чем я только думаю?! Приди в себя, Саша! Ну и что с того, что он просто божественно целуется? Совсем голову потеряла?!
— Тебе помочь? — заботливо уточнил Стас, оказавшись перед моим носом в одних только брюках.
Я лишь нервно сглотнула и стыдливо опустила взгляд, еще раз ненароком насладившись теми самыми кубиками.
— Не надо, я сама.
Вот только замерзшие руки никак не слушались, а пуговицы на мокром пальто не желали расстегиваться, выскальзывая из красных опухших пальцев, потерявших чувствительность.
Надолго терпения Стаса не хватило.
— И все-таки лучше я, а ты не мешай. Возражения не принимаются.
Не успела и рта открыть, как мужчина принялся меня раздевать. У него это действительно получалось на порядок лучше, чем у меня. Когда пальто оказалось на вешалке, он с прежней решительностью переключился на мою куртку и сапоги. А я невольно задумалась, на какой детали гардероба этот диктатор остановится и остановится ли вообще?
Своей уверенностью Стас меня настораживал. Смотрел так, словно видел насквозь, со всеми тайными мыслями, которых я сама сейчас стыдилась, и все знал наперед. Но еще больше пугало то, что его близость по-настоящему дурманила, заставляя мою грудь вздыматься чаще положенного. Глотая воздух, пропитанный ароматом мужского парфюма, который смешиваясь с влажной кожей становился более терпким, я чувствовала, как ноги подкашиваются, а меня понемногу начинает штормить. И что делать со всеми этими разом нахлынувшими чувствами, я даже не представляла.
Заметив возникшую между нами неловкость, Стас, который до этого предпочитал раздевать меня молча, неожиданно заговорил:
— Сейчас камин разгорится. А еще было бы неплохо выпить чего-нибудь для согрева. Я давно не был в этом доме, но у отца всегда имеется что-то на такой случай.
— Так это дом твоих родителей?
— Скорее дача. Мама очень любила здесь бывать, — пояснил мужчина, и я не стала развивать тему, распознав нотки грусти в его голосе.
С особой аккуратностью сняв с моей шеи насквозь промокший шарфик, Стас вдруг остановился и заглянул в глаза, словно спрашивая, доверяю ли я ему. Обладателю такого взгляда нельзя было не доверять. Невольно подкупая своей уверенностью, он так и затягивал, окутывая теплом темного бархата.
Жаркие ладони приятной тяжестью легли на плечи, плавно опускаясь все ниже и ниже, запустив волну мурашек по позвоночнику, пока крепкая мужская рука не сжала мою, согревая все еще холодные пальцы.
— Идем, — потянул за собой, и я нерешительно сделала первый шаг. — Не пойдешь сама, мне ничего не стоит тебя донести, — «заботливо» предупредил мужчина, в очередной раз заставляя меня смутиться.
Когда мы оказались в спальне с огромной кроватью, на какой-то момент я даже перестала дышать. Мое растерянное состояние не осталось без его внимания и Стас едва заметно улыбнулся. Серьезный взгляд коснулся моего лица, особенно долго задержавшись на губах, и я в который раз нервно сглотнула, сдерживая дрожь. Только теперь она была не от страха, и совсем не от холода.