Остроухая стража смотрела на нас пристально, с недоверием. Света тяжело дышала, глядя на деревья. В ее глазах стояли слезы. Нам приходилось часто останавливаться. Я, как могла, поддерживала ее и морально, и физически.
— Айвиэль, — ахнула она, глядя на одного из пограничников, и протянула ему руку. — Ты меня не узнаешь? Ты так вырос…
— Откуда человек знает мое имя? — натурально обалдел и почему-то обиделся ушастый пограничник, поглядывая на группу поддержки.
— Ты ведь подарил матушке розы, которые нарвал в королевском саду? Помнишь белые розы? Ты еще укололся о самую красивую розу и сказал, что эта роза — особенная. А помнишь, как сидел у меня на коленях и по секрету рассказывал, что твой букет был самым красивым, но мама отругала тебя за то, что попросил меня о помощи… — прошептала Света, изумляясь своим воспоминаниям и заглядывая в глаза остолбеневшему эльфу. — А потом ты подарил мне фигурку, которую сам вырезал из дерева. Ты меня не узнаешь?
— Не могу в это поверить… — выдохнул ушастый, заглядывая Свете в глаза и падая на колени. — Не могу… Простите… Я вас умоляю… Я не мог себе даже представить, что это вы, ваше величество… Раэль знает? Мы проводим вас!
— Не надо… Я хочу пройтись сама… Я хочу вспомнить все… — ответила Света, опираясь на палочку и на мою руку.
Мы медленно шли по улице, пока не дошли до фонтана с лебедями, который все так же нежно журчал перед входом во дворец.
— Лебеди… — шептала Света, прикасаясь рукой к фонтану. — Он и она… Это — мальчик, а это — девочка. Я помню их… Здесь была скамья… Я играла здесь в детстве… Как же давно это было… Белые колонны с розами… Как же называется этот сорт… Забыла… А ведь когда-то помнила…
Стража преградила нам путь, но тот самый пограничник подбежал к страже и что-то прошептал на ухо. Нас тут же пропустили, изумленно переглядываясь. Город медленно просыпался. В окнах загорался свет. Скоро тут будет куча недоверчивых зрителей, которые сначала будут свято верить, что им ездят по ушам, а потом…
Свет тысячи огоньков освещал колонны и пустой трон.
— Запах… Я помню его, — едва шевелила губами Света, перебирая пальцами душистые соцветия. — Розы… Другие… Те уже погибли… Те, что помнят меня…
Света прикасалась к каждой колонне, разглядывала каждый цветок. Перед дверью в сад, к которой она сама меня привела, Света повисла на мне и прошептала: «Я боюсь! Боюсь, что он меня не узнает… и не примет… А вдруг я ему такая не нужна?»
— Света, посмотри на меня, — я зевнула от волнения и посмотрела в ее красивые глаза. — Он готов тебя принять даже бородатым, лысым гномом мужского пола!
Мою шутку для поднятия боевого духа не оценили. В синих глазах появились слезы, губы Светы предательски задрожали.
— Я не знаю, как расплачусь с вами… За то, что вы мне поверили… Что вместо того, чтобы выбросить бумажку с номером, вы потратили столько времени и сил… Я не знаю, кто вы на самом деле… Просто мне кажется, что ни один человек на такое не способен… — тяжело дыша, прошептала Света, положив руку на дверь и поглаживая узор.
— Один точно нет. Два. Два способны, — нетерпеливо ответила я, предвкушая трехлитровую банку слез, которые я соберу за этот вечер. Но если выжму платок, то еще и соплей.
— Простите, вы не можете открыть мне дверь… — прошептала Света и провела пальцами по красивым цветам, а потом показала мне на маленький отломанный листочек. — Это я сломала когда-то. Когда обиделась на Райя… Мне было очень стыдно… Он тогда посмеялся и сказал, что пускай так и остается… Единственное, чего он боялся, так это того, что я порезалась… Вот так мы и помирились…
Я открыла дверь, осторожно помогая Свете сделать шаг. Я отошла подальше. Мне не терпелось увидеть эту встречу спустя сотни лет.
— Райя, это я, любимый… Я вернулась… — дрожащим голосом произнесла Света, глядя на то, как ее возлюбленный смотрит на фонтан. — Я обещала, что вернусь…
Эльф поднял голову, посмотрел куда-то вверх, где сверкали звезды, сглотнул, боясь пошевелиться. Я видела, как его величество тяжело дышал. Через мгновение он нашел в себе силы обернуться. Света уронила палочку, пытаясь сделать шаг ему навстречу, не сводя с него глаз. Она покачнулась, морщась от боли и теряя равновесие.