Адем открыл переднюю дверь, и запрыгнул на сидение, я последовала его примеру. Все уличные шумы стихли, а мужчина продолжил:

— Сказал, обходил залы — заметил пустую стойку. Сразу же пошёл в кабинет к господину Озкану. Дальше вы знаете.

— Подождите, но ведь камеры же снимают всё, — мне хотелось отругать себя, почему я сразу об этом не подумала, — значит и момент пропажи засняли.

Из груди Адема вырвался глубокий смех. Скорее обреченный, нежели позитивный.

— Конечно, это было первое, что мне показал собственник коллекции. Момента пропажи нет. Камера поворачивается каждые десять минут.

— Дайте угадаю, в момент пропажи она снимала другое пространство.

— В интуиции вам нет равных, Екатерина. — усмехнулся детектив. — На видео попали вы, а после — украшения не было.

— Треш. — нервно вырвалось у меня, — Это, выходит, я действительно одна из последних видела изделие.

Почему-то ранее слова Адема я воспринимала как некую шутку, а наше маленькое расследование — как развлечение. Сейчас же мне стало по-настоящему страшно. Если украшение не удастся найти, то к пропаже присоединятся официальные лица, и тогда со мной точно не будут мило беседовать.

Адем уловил смену моего настроения. Он чуть наклонился.

— Не переживайте. Я и не такими делами занимался. — его желание поддержать совсем не успокоило.

Я приехала в Турцию, чтобы отвлечься, чтобы отдохнуть, чтобы забыться. А не всё это.

— Кто мог специально выслеживать камеры, дабы выкрасть браслет? — вопрос прозвучал скорее риторически.

— Кто угодно. — тем не менее ответил Адем, откидываясь на сидение машины, — Господин Озкан показал мне все записи до и после, ничего подозрительного на них уже не было.

— Значит, человек, который всё же совершил кражу, как минимум был в курсе подобной работы видеонаблюдения.

— Я запрошу у владельца еще записи с того дня, постараюсь пересмотреть, вдруг что увижу. — неожиданно поделился Адем.

Он завёл автомобиль, и тронулся с места.

— Куда мы?

— Кажется, вы говорили, что не завтракали. — кивнул мужчина.

Организм будто услышал детектива, и я впервые ощутила, как на самом деле голодна.