Ну я-то еще держалась, благо мой желудок был закален двухлетним употреблением крепких иностранных напитков, а вот Ники была уже на той стадии опьянения, когда все теряет значение, а мир виднеется сквозь дымку искусственной анестезии.

— А знаешь, это было неизбежно. — заплетающимся языком говорит она. приканчивая свою порцию и машинально отправляя вслед за ней мою. — Мы все обречены рано или поздно разлюбить тех. кого любим. Если он вообще был влюблен. Хотя странно — если на самом деле он не хотел жить со мной, зачем было заходить так далеко?

— От встречи с ублюдком никто не застрахован. — Я обняла ее за плечи, и наши высокие стулья опасно качнулись. — Считай, что тебе повезло: избавилась от него прежде, чем связала с ним жизнь.

— Ну, тут тоже есть из чего выбрать. — Ники описала рукой широкий круг, указывая на мужскую популяцию бара, вылив при этом из своего бокала остатки текилы. — Интересно, а количество ублюдков, которых девушка встречает за свою жизнь, ограничено? Закончится дело одним или придется долго брести по колено в дерьме, пока не встретишь своего настоящего мужчину?

— Как говорится, нужно перецеловать много лягушек…

—.. прежде чем найдешь принца. — закончила Ники. — Может, попытать счастья с лягушками? Эй. подружка, чмокни лягушку, лягу-у-ушку-у, — запела она.

— И часто ты устраивала Ричарду концерты?

— Да. — ответила она, бессмысленно глядя на меня и постепенно расплываясь в пьяной улыбке. — Да… о, да!..

— Боже, нет! — возопила я и спрятала лицо в озерце пролитого на стойку пива.

Наигранная страстность Ники привлекла внимание компании парней, расположившейся неподалеку. Они были не намного трезвее нас и развлекались шумной игрой «Ты шпион», в основе которой лежало предположение, что каждая девушка, не реагирующая на их пьяные предложения, — лесбиянка.

Парень, сидевший на соседнем стуле, довольно симпатичный, в несколько взъерошенном стиле, повернулся и восхищенно уставился на Ники.

— Мать твою, да ты красотка! — заключил он, пьяно уставившись на ее впечатляющий бюст.

— Поцелуй меня в зад, — отрезала она. Вместо того чтобы просто принять отказ, как

большинство предыдущих соискателей, этот разразился смехом.

— У меня идея получше — ты поцелуешь меня!

Он соскользнул со стула и, повернувшись, расстегнул пуговицы на своих джинсах и стянул их до колен, обнажив довольно симпатичную задницу.

Я была шокирована, но не смогла сдержать смех. Осторожно взглянув на Ники — в ее реакции я не была уверена, — я, к своему удивлению, обнаружила, что она улыбается.

— Люблю мужчин с чувством юмора. — сказала она и, нашарив в сумке ручку, написала на его левой ягодице свой телефон.

В понедельник утром я проснулась, все еще мучаясь от дикого похмелья, которое не отпускало меня все воскресенье, — подобного я не испытывала с моей австралийской прощальной вечеринки.

Ники как-то удалось подняться с постели и отправиться на работу, в первый раз с той судьбоносной пятницы неделю назад; на записке, прикрепленной к холодильнику магнитиком, было написано только: «Ааааааааааахххх!»