Психолога звали Джанелл Харпер. Ей был шестьдесят один год, но выглядела она на пятьдесят, и когда Макензи и Эллингтон встретились с ней в ресторане, который, к слову, выбрала она сама, Джанелл наслаждалась бокалом красного вина и читала что-то в своём телефоне. Она посмотрела на Макензи и Эллингтона, и Макензи сразу решила, что эта женщина ей симпатична. Харпер не стала утруждать себя фальшивой улыбкой или любезностями. Она знала, зачем они здесь, и не стала притворяться, что всё в порядке.

«Спасибо, что согласились уделить нам время, - сказала Макензи. - тем более, что мы попросили о встрече внезапно».

«Никаких проблем. Я слышала об одном убийстве... но это второе стало для меня новостью. Вы подозреваете, что у нас объявился серийный убийца?»

«Мы знаем, что это серийное убийство, - сказала Макензи. - Он уже убивал раньше, в Орегоне. Пять жертв, и его так и не поймали».

«Боже мой», - сказала Харпер.

«То же самое было и в Орегоне, - сказал Эллингтон. - Тела находили в хранилищах. Жертвы были ранены и связаны. Он оставлял их там умирать с голоду или истекать кровью - в зависимости от того, что случится раньше».

«Что вы можете сказать об убийце?» - спросила Харпер.

«С этим вопросом мы и пришли к Вам, - сказала Макензи. - Он оставляет место преступления чистым. Ни отпечатков, ни волос - ничего. Он вонзает нож в верхнюю часть живота жертвы, почти всегда в одном и том же месте. А потом уходит».

«Есть признаки изнасилования или других сексуальных действий?» - спросила Харпер.

«Все указывает на то, что нет, но патологоанатом не исключает этого на сто процентов».

«Подозреваю, что всё же исключит, - ответила Харпер. - Если бы речь шла о сексуальном подтексте, это было бы очевидно. Любой, кто связывает и затыкает кому-то рот, стремится к контролю и доминированию. Так что, если бы он занимался сексом со своими жертвами, то он бы стремился унизить, подчинить их, и это было бы заметно».

«Похоже, он оставляет после себя своего рода подсказки», - заметила Макензи. «Кукла в одном блоке. Игрушечный чайник - в другом. Игрушечные тарелки и кувшины - в третьем».

«Это наводит меня на мысль, что в детстве он пережил печальное, либо, наоборот, радостное событие, которое оставило глубокий след. Он пытается устраивать чаепития. Конечно, эта его странность может показаться нездоровой. Но мы должны постараться понять, как мыслит человек, который легко крадет, связывает и убивает женщин. Это чаепитие, которое он хочет устроить, может быть ключом к пониманию его мотивов. Конечно, это всего лишь внешнее, символическое выражение того, что творится у него в голове. Но сам он может об этом и не подозревать».

Она остановилась, когда официант подошёл к их столику и принял заказ. Макензи поняла, что успела проголодаться, и заказала жаркое из креветок, омаров и говядины. И уже прикидывала, что бы съесть на десерт. Сделав заказ, официант снова оставил их одних. Макензи продолжила с того места, на котором они остановились.

«Если рассматривать блоки хранилища как место окончания игры, что Вы можете сказать о личности убийцы?» - спросила Макензи.

«Ну, это очень интересно, потому что тут возможно два варианта. Первое, что подсказывают мне мои инстинкты: этот человек имеет склонность к бессмысленному коллекционированию, накопительству, что ему близка идея хранить вещи в безопасном месте, там, где их легко достать. Но эта теория весьма противоречива, потому что, как правило, тот, кто склонен к патологическому накопительству не может похвастаться организованностью и любовью к порядку».

«Так значит Вы считаете, что ему нравится держать своих жертв в таком месте, где он сможет легко их найти?» - спросил Эллингтон.