Но, увидев его грозно сдвинутые брови к переносице, я понял, что дело плохо. Этот парень сегодня точно не в духе и от него следует держаться подальше.
– Посмотри на себя, Рус: нервный какой-то, дёргаешься в разные стороны, как в припадке бьешься, вон даже глаз подрагивает от напряжения. Поверь моему опыту, тебе нужен жёсткий трах и не один раз. Ты уже меня замордовал за сегодняшний день! – с обидой и отчаянием в голосе кинул я ему.
– Да на тебе где сядешь, там и слезешь. Я, в отличие от тебя, на работе хоть иногда о делах думаю, а не как ты, только о дырке, куда можно свой член сунуть. Вот скажи-ка мне, о чём говорили на совещании? – решил он поймать меня, но не на того нарвался, кое-что я всё же услышал.
– Что нужно подписать договор с администрацией на поставку им топлива. Всё верно? – он кивнул и немного расслабился. – От меня что требуется, говори, и я пошёл сувать, как ты говоришь, свой член в дырку, которую уже присмотрел. И не заставляй меня терпеть! Ему объясни, почему я не могу пойти трахаться, когда хочу, а должен выслушивать этот скучный диалог.
Рустам ожидаемо закатил глаза к потолку, шумно выдохнув сквозь стиснутые зубы. Ну осеннее обострение у меня, хотя это извечное моё стояковое состояние. Что я могу поделать, если он от одного только взгляда на тех, кто в юбках, подпрыгивает вверх по стойке смирно, и мои мысли начинают работать с этого момента только в горизонтальном положении.
– Знаю, сам маюсь от этого, – обречённо поддержал меня друг, немного сбавив обороты и сменив гнев на милость.
Ну вот оттаял немного, а то я боялся, что у него зубы раскрошатся от злости, с такой силой он их сжимал.
– Рустам, скорее давай задание, иначе скоро взорвусь. Рычаг уже нажат и назад дороги нет, уж кому как не тебе это лучше знать, брат,– сказал я ему, ища его поддержки, сделав страдающее выражение лица.
Это сработало, и он заулыбался, наконец-то, в первый раз за день. Дав мне наказ зайти после свидания к нему, друг отпустил меня с миром в нежные и ласковые ручки нашей секретарши, которая явно уже заскучала без моего общества. А не давать скучать даме – одно из самых главных правил в моей жизни!
Глава 7. Марат.
У Нади была идеально гладкая кожа без единого изъяна: бархатная, нежная и приятная на ощупь. Это тело можно было гладить без остановки, таким красивым и упругим оно было. Но главное, что плутовка знала и видела это по восхищению в моих глазах, открыто этим пользуясь в своих целях, получая своё сполна в виде долгого траха с яркими оргазмами.
Она чувствовала меня и всегда знала чего я хочу в первую очередь и сразу, без лишних слов приступала к делу. Что мне в ней нравилось так это то, что она не строила из себя недотрогу, не предъявляла ко мне никаких требований, не устраивала истерик. Умная баба, а главное без комплексов, а то что она спит с Русом, нашим юристом и ещё десятком таких же парней мне по барабану. А что, человек опыт приобретает, почему бы и нет. С ней было легко и просто, секс без обязательств был мил и удобен нам обоим. Идеальная женщина, и я бы женился на ней несмотря на развратность, а что, рано или поздно всё равно придётся – нужны наследники, а с этой будет без амуров и упрёков, если не буду хранить ей верность. А верным быть я не собираюсь – это не про меня. Мы даже в губы никогда с ней не целовали, да и вообще я целовался в последний раз в школьные годы, и то по пьяне. Поцелуи нужны, когда любишь человека, а я в своей жизни никого ещё ни разу не любил и не собираюсь, считая на полном серьёзе, что её не существует. Любовь придумали глупые романтики. Спросите меня во что я верю, я отвечу – в деньги, власть, что всё продается и покупается, кроме дружбы, конечно. Это для меня святое! Звучит, конечно, не очень романтично, зато правда. Поверьте, другой жизни я не знаю.
Главное достоинство Наденьки – это её пухлые губки, которые я обожал каждый раз наблюдать на своём члене. Можно было смотреть бесконечно на то, как они сочно смыкаются на нём и смачно посасывают. Поэтому первым делом я мечтал жёстко отыметь её в рот, сама напросилась ещё с утра. И хотел я это сделать особым, изощрённым способом.
В моём кабинете стоял чёрный кожаный диван, куда я её и положил на спину, предварительно раздев до чулок, а после сел сверху, оседлав её рот и наполнив его до отказа своим твёрдым возбужденным до предела членом. Придерживая голову девушки, стал таранить её влажное отверстие на высокой скорости. Надя плотно подхватила его губами и давала мне делать все, что я хочу. Запрокинув свою голову назад, я застонал от наслаждения. Это извращение над её ртом продолжалось недолго, всего несколько минут, после чего я бурно кончил ей туда, слегка залив лицо спермой. Я наблюдал за ней и видел, как она её всю проглотила без остатка, и тут же стала снимать пальцами моё семя со своего лица и облизывать.
– Полезно для организма и для кожи, ты разве не знал? – заявила она мне, когда увидела мой слегка удивлённый взгляд, не переставая облизывать свои пальцы.
Эта бестия вновь возбудила меня, и я хотел немедленно продолжить наши игры. Увидев мой вновь готовый к бою член, она двинулась в сторону стола, виляя своими красивыми полужопиями. Задница у неё была что надо: пышная, упругая и очень аппетитная, есть на что посмотреть и за что подержаться. Никогда не любил плоских и бесформенных баб. Женщина должна быть фигуристой и сочной, как персик, чтобы ее хотелось попробовать. Достав из стола пачку гандонов, Надя двинулась ко мне быстрым шагом, изнывая от нетерпения. Правило защищённого секса она знала не хуже меня и никогда им не злоупотребляла, сама соглашаясь с этим разумным требованием.
Думаю, что ещё один заход, и я смогу поработать в буквальном смысле этого слова. Я поднял руки вверх, сдаваясь на её милость, предлагая ей самой решать в какой позе она бы хотела меня трахнуть. Девушка кивнула, довольная моим решением, и тут же зубами разорвала упаковку презерватива, сжала кончик латексного изделия и положила его в рот. Зачем она это делала, я не понял, но в следующее мгновение она меня повергла в шок. Я только сидел и молча наблюдал, как эта шалунья наклонилась к моему паху и аккуратно, медленно начала раскатывать его вниз с помощью губ и языка к основанию моего члена. После этого она с довольной улыбкой покинула взглядом результат своих трудов и тут же громко засмеялась произведенному на меня эффекту, видимо выражение моего лица было ошарашенное. Такого фокуса-покуса со мной точно еще не проделывали!
Не дав мне опомнится, Надя резко насадилась на меня сверху, что я застонал от лёгкой боли. Я знал, что это её любимая поза, где она по максимуму расслаблялась и могла получить самый длинный и яркий оргазм. Всегда, когда я предлагал ей самой руководить мной, девушка выбирала именно эту выгодную для себя позицию. От меня ещё ни одна не уходила неудовлетворённой, поэтому я сразу принялся сосать и пощипывать её острые сосочки, прижавшись к её идеальной возбуждённой груди, потому что так Надя очень быстро достигала оргазма. За эти годы я изучил её тело досконально, и сейчас, по учащённому дыханию и ускорившимся движениям, я чувствовал, что она приближается к своему наивысшему наслаждению. Надя была прекрасна в своей страсти и полностью отдавалась этому чувству, отрешаясь от реального мира. Эта страстная женщина была очень чувствительна, и ей всегда хватало пары минут, чтобы получить своё.
Насладившись мной сполна, она обессиленно упала на моё плечо, часто дыша и сладко постанывая мне в ушко. Я развернул её, как тряпичную, разомлевшую куклу, наклонив через бортик дивана, и тут же вошёл в неё сзади. При этом она не двигалась, отдавая мне бразды правления, только стонала на весь кабинет, да так громко, что мне пришлось ладонью закрывать ей рот, приглушая эти страстные звуки. Мне вовсе не хотелось оповещать весь офис и брать кого-либо в свидетели нашего блуда на рабочем месте.
Почувствовав приближение оргазма, я увеличил скорость своих толчков, двигаясь глубоко внутри неё очень быстро. Схватив Надю за волосы одной рукой, а другой обхватив её сочную грудь, я сделал последний толчок, бурно кончив внутри неё. Несколько минут мы оба приходили в себя, так хорошо нам обоим было. Одевались молча, находясь все ещё под впечатлением того, что сейчас произошло между нами. В дверях бросил ей на последок то, о чём думал не раз, но даже под страхом смерти не признался бы ей.