Драко был настолько зол, что со всей силы запустил бокалом с ненавистными орехами прямо в домовика, выхватил палочку и наставил ее в лоб Тирни.

- Если я еще раз увижу миндаль, - сквозь зубы процедил Малфой, с трудом сдерживая бешенство, - обращение с тобой моего отца покажется тебе раем. Ты все понял? Никакого миндаля!!!

Домовой эльф испуганно кивнул, прижимая к себе пойманный бокал. Казалось, что еще одно слово, и он от страха рухнет на пол без сознания.

- Пошел прочь! - рявкнул Драко и заклинанием вышвырнул домовика из комнаты.

Вечер был безнадежно испорчен, поэтому Малфой достал из своих запасов Зелье для сна без сновидений, которым не пользовался уже несколько лет, и отправился спать.

Видимо, Драко все-таки удалось вразумить домового эльфа, потому что ни за завтраком, ни за обедом, ни за ужином не было даже малейшего намека не только на запрещенный миндаль, но и даже на орехи вообще.

Ближе к вечеру Драко уютно устроился в кресле у камина. Поджав ноги и обхватив руками колени, он мрачно размышлял о превратностях судьбы.

Неделя. Самые длинные, бестолковые, бессмысленные семь дней за всю его жизнь. Создавалось ощущение, что кто-то заколдовал время, и оно почти остановилось. Минуты упорно не хотели складываться в часы и текли медленно, словно с трудом пробираясь сквозь густой кисель бесконечных секунд. Все вокруг навевало тоску и уныние - не хотелось ни читать, ни заниматься зельями, ни даже летать.

Драко не узнавал сам себя в этом постоянно хандрящем и абсолютно ничего не желающем молодом человеке, который смотрел на него из зеркала потухшими глазами.

Глаза. Малфою всегда нравился их цвет: холодная сталь, расплавленное серебро, темный жемчуг, жидкая ртуть - все эти эпитеты, которые он слышал от окружавших его людей, вызывали у Драко чувство гордости. Однако сейчас глаза, отражавшиеся в холодном стекле, заволокла плотная пелена лондонского тумана, они были пустыми и безжизненными, словно кто-то выключил сиявший в них всего несколько дней назад свет.

«Мне его не хватает? Чушь! - словно мантру повторял про себя Драко. - Блэк… дьявол! Он Поттер. И он мне не нужен. Порезвились и хватит».

Он отчаянно пытался убедить самого себя в том, что абсолютно не тоскует по острому взгляду горящих желанием глаз, нежным губам, плавно скользящим по разгоряченной коже, не скучает по сводящим с ума прикосновениям, обволакивающему бархатному голосу, который страсть превращает в хриплые стоны, заставляющие кровь с умноженной в несколько раз скоростью бежать по венам.

Однако все вокруг напоминало о недавнем присутствии в этом доме Дэниела Блэка. Ну или Гарри Поттера… Драко до сих пор не мог определиться, как называть человека, с которым провел самые лучшие в своей жизни две недели, поэтому старался вообще никак его не называть и вообще не думать о нем. Он честно пытался, но… Малфой предполагает, а Мерлин располагает. Как говорится, если тебе скажут: «Постарайся не думать о белых медведях» - ты не сможешь думать ни о чем другом, кроме них. Поэтому мысленный приказ самому себе: «Не думай о Поттере-Блэке!» привел к ровно противоположному результату.

Диваны, вне зависимости от расцветки, формы и местоположения, напоминали Драко о том самом знаменательном массаже. Причем к диванам приравнивались кресла, стулья и даже пуфики. Кроме мебели мысли о массаже вызывали еще и лосьоны, крема и почему-то шампуни и средства для укладки волос.

Столь любимые Малфоем зелья с некоторых пор ассоциировались исключительно с восстановлением здоровья после аварии и маскировкой шрамов. Поэтому Драко попросту стал игнорировать тот факт, что в его поместье имелись лаборатория и кабинет.

Полеты тоже потеряли всю свою привлекательность, ведь с метлами, небом, снитчем и вообще с квиддичем было связано столько бередящих душу воспоминаний, что однажды Малфой в приступе гнева чуть не спалил сарай для метел, но его вовремя отвлек домовой эльф.

Если бы Драко решил составить список «запретных мест», то в него вошло бы все поместье, причем полностью. Хотя Малфой был уверен, что если бы он решил куда-то уехать, то его паранойя все равно бы не прекратилась.

Во-первых, ехать ему было совершенно некуда. Особняк во Франции был разрушен; в итальянском, по последним сведениям, жила Нарцисса, с которой Драко совершенно не хотелось встречаться, а об остальных родовых поместьях он не имел ни малейшего понятия, да и не горел желанием ничего выяснять - спасибо Люциусу и его сюрпризам.

«Дырявый котел» отпадал сразу по нескольким причинам: гостиница, дешевая, напоминает о «Плане Х» и Блэке. Правда, другие отели тоже не вызывали никакого энтузиазма.

Можно было бы, конечно, погостить некоторое время у каких-нибудь друзей. Если бы они у Малфоя были. Старые приятели, с которыми Драко общался в школе, были либо мертвы, либо сидели в тюрьме, потому что примкнули к Пожирателям Смерти. А с новыми людьми он предпочитал держаться на вежливом расстоянии, не подпуская никого слишком близко.