Маме строго-настрого приказали следить за тем, чтобы персонал никогда не заходил в восточное крыло. Несмотря на звуконепроницаемые стены, осторожность никогда не повредит, чтобы кто-нибудь не услышал.

Я подхожу к большой железной двери в конце коридора, ведущей в комнату, где находится детоубийца Донаван Де Лука.

Он скрывался несколько месяцев с тех пор, как ему, наконец, предъявили обвинение в убийстве его падчериц-близняшек и их подруги. Всем девочкам было всего по шесть лет.

Моя кровь закипает, когда я открываю навесной замок и толстые металлические цепи на двери. Она со скрипом открывается, и, когда я вижу его, сидящего там, полуголого, привязанного к деревянному стулу посреди холодной, сырой комнаты, мне кажется, что кто-то залил пламя внутри меня ведром бензина.

Выплеснуть свою ярость — единственный способ хоть как-то заснуть, но и это не гарантировано.

Донаван хнычет, мотая головой, пытаясь прийти в сознание. Наркотики, которые я вколол ему ранее сегодня, должны вот-вот выйти из его организма, и по его остекленевшему выражению лица я понимаю, что он начинает осознавать, что не имеет ни малейшего представления о том, где находится. Я жду, когда начнется паника.

— Блять… блять… — вот оно. — Кто ты? Где я?

Донаван вертит головой туда-сюда между мной и комнатой, пока осматривается. Его бледная, почти прозрачная кожа покрылась мурашками, а сам он дрожит, как испуганная собака.

Я прищуриваюсь, хватаю единственный свободный деревянный стул в комнате, разворачиваю его и сажусь, облокотившись предплечьями на спинку. Я крепко сжимаю перочинный нож между большим и указательным пальцами, проводя кончиком лезвия по подушечке другого большого пальца. И изо всех сил пытаюсь скрыть скучающее выражение лица.

— Донован. — Мой голос заставляет его дрожать еще сильнее. Блять, я еще даже не прикоснулся к нему.

— Ч… чего ты хочешь? — Заикается он. Его глаза расширяются, блестя от страха, и я начинаю беспокоиться, что он потеряет сознание еще до того, как мы доберемся до самой приятной части.

— Тебе, наверное, интересно, почему ты здесь?

Донаван яростно кивает, все еще оглядывая комнату.

— Меня зовут Эзра Сильваро, и ты — VIP-гость в моем доме. Формально он известен тебе как поместье Найтчерч, но сегодня ты будешь знать его как… свой собственный частный ад.

Донаван начинает всхлипывать, дергая за веревки. Ужас запечатлен на его лице, когда он хнычет, сопли смешиваются со слезами, а лицо приобретает нездоровый оттенок красного.

— Пожалуйста, пожалуйста, отпусти меня, я никому не скажу. — Плачет он.

Я провожу пальцами по щетине на подбородке.

— Понимаешь, я не могу этого сделать, Донаван, потому что, видишь ли, я все слышал о тебе и о том, что полиция разыскивает тебя в связи со смертью трех маленьких девочек. Ничего не напоминает?

Он медленно качает головой, его лицо искажено от того, как сильно он сейчас плачет. Блять, какой же он уродливый. Я поднимаюсь на ноги, мое терпение по отношению к этому ублюдку иссякло.

Этот человек одолел этих детей и причинил им вред. Монстр, о котором тебе говорит мать, прячется под твоей кроватью, а этот — был здесь, слабый и умоляющий, в одних трусах, готовый встретиться с монстром под своей собственной кроватью.