Я киваю, не в силах вымолвить ни слова. У меня такое чувство, что любые слова, которые сейчас могут сорваться с моих губ, все равно будут бессвязными.
Он снова смотрит на меня, потом встает и качает головой. Я наблюдаю, как он идет к двери спальни, останавливается на пороге, чтобы посмотреть на меня через плечо, прежде чем дважды постучать по косяку, и затем выходит из комнаты. Я глубоко вздыхаю, гадая, что же мне теперь делать. Меня тянет к нему. Он пугает меня до чертиков. Со мной никогда не было такого, и я не знаю, что делать с тем хаосом, в котором прибывают мои эмоции.
***
— Ты в порядке? — спрашивает Кентон, и я перевожу взгляд с дома перед нами на него и киваю, перед тем как открыть дверь его машины. — Подожди, пока я не открою, — говорит он, вытаскивая свое крупное тело из-за водительского сиденья.
Я смотрю, как он подходит к пассажирской двери. Мне нравится наблюдать, как он двигается. Он напоминает мне льва или медведя, его движения плавны, даже учитывая его большую массу.
Он открывает мою дверь, и я выхожу, провожу потными ладонями по шортам. Как только я закрываю дверцу машины, он кладет руку мне на поясницу и ведет на крыльцо. Он не стучит и не звонит, а просто открывает сетчатую дверь и ведет нас в дом.
У входной двери я торможу. Я не сказала Вив, что Кентон привезет меня, и не хочу, чтобы она считала меня невежливой, пусть даже они и семья.
— Что случилось? — спрашивает он, брови сходятся вместе.
— Мне не по себе. Надо было позвонить Вив и рассказать ей, что происходит. Мне не нравится, что мы ее не предупредили, — говорю я, теребя край свитера.
— Я позвонил ей сегодня утром и сказал, что приеду, — уверяет он меня.
— А-а.
— Все хорошо. Идем, — он берет меня за руку и тянет за собой.
Выйдя из холла, мы входим в большую гостиную, где более дюжины людей оборачиваются, чтобы посмотреть на нас.
— Дерьмо, — шепчу я и смотрю на Кентона, который начинает смеяться.
— Отэм, ты здесь! И посмотрите! Ты притащила своего осла, — говорит Вив, подходя к нам.
Я чувствую, как мои глаза расширяются при слове «осел», и начинаю трясти головой.
— О, дорогая, поверь мне. Я знаю, что он — осел, — она похлопывает Кентона по щеке, улыбаясь ему.
— Спасибо, тетя Вив, — он смеется, целуя ее в щеку.
Когда женщина подходит ко мне, ее руки касаются моего лица, а глаза смотрят на меня, и она улыбается, качая головой. Мне хочется прикусить губу. Я знаю, о чем она думает, и она очень ошибается.
— Мама здесь? — спрашивает ее Кентон, и я смотрю на него, внезапно мне становится плохо.