Эйрин тоже проснулась, и тоже не совсем. Она приподнялась на локте, простыня сползла, обнажив ее прелестную грудь. Изумрудные глаза, которые сейчас казались сероватыми, смотрели на Тора сквозь вуаль спутанных волос. Должно быть, он выглядел забавно — голый, в неуклюжей позе сидящий на полу… Девушка фыркнула.

— Тор, что ты делаешь?

— Ш-ш-ш… спи дальше, Эйрин.

Она упала на подушку, пробормотала что-то нечленораздельное и отвернулась. Тор встал, натянул брюки. В голове по-прежнему звучал тревожный голос Клута.

«Лисс говорила со мной этой ночью. Она настаивала, чтобы мы немедленно уезжали в Тал. Так и сказала: сию же минуту, Тор. И не умолкала, пока я не поклялся жизнью матери, что уговорю тебя выехать до рассвета».

Тор надевал рубашку.

«А она объяснила, зачем мы должны это сделать?» — он изо всех сил старался сделать их разговор хоть немного осмысленным. Эйрин негромко застонала. Будем надеяться, что ей снится не Марголин.

«Надо подумать, — Клут не скрывал раздражения. — Может быть, она решила, что мы получим удовольствие от ранней верховой прогулки?»

Его шутка из-за мрачного тона прозвучала язвительном насмешкой, но Тор, к счастью, был слишком сонным, чтобы обидеться.

«Она упомянула тебя, Торкин. И я понял, что нам обоим стоит прислушаться к ее предупреждениям».

«То есть, мне угрожает опасность?» — натягивая сапоги, спросил Тор.

«Она такого не говорила. Просто сказала, что мы должны покинуть город, не теряя ни секунды. И скакать во весь опор в сторону деревушки под названием Бревис — хотя еще ночь на дворе. Знаешь такую?»

Тор зевнул.

«Нет, только слышал. Меркуд предлагал мне там остановиться. Как я понимаю, она стоит на тракте, что ведет к столице».

«И еще Лисс сказала, что мы должны ехать и кого-то спасать. Это ее слова, не мои. "Вы должны спасти его, потому что он нужен Тору". Только не трать время и не спрашивай, кого спасать, потому что она меня не просветила».

Это был не единственный вопрос, который Тору хотелось задать. Но он уже почти привык, что жизнь ведет его каким-то таинственным путем, не удосуживаясь объяснять, почему в какой-то момент ему надо сворачивать в ту, а не иную сторону. Все эти странные маневры совершались во имя некой великой и столь же таинственной цели. Единственное, что понял Тор — это что в последнее время ему куда больше пользы от чутья, нежели от здравого смысла.

«Я готов, Клут».

«Хорошо. А где ты?»

«Долго объяснять. Считай, что уже у тебя».

Тор оборвал связь и посмотрел на спящую Эйрин. Она была прелестна. Пожалуй, это будет нехорошо- уйти, не попрощавшись… Возблагодарив Свет и всех богов за то, что надоумили его прислушаться к совету отца и держать при себе кусок пергамента и грифель, юноша поспешно нацарапал записку. Нет, Эйрин заслужила большего, чем несколько слов благодарности… В конце он расстегнул цепочку с самоцветом, который Меркуд дал ему в качестве талисмана, и положил на записку у кровати. Потом нежно поцеловал Эйрин в губы и на цыпочках вышел из комнаты.