– Товарищ Черненко, зафиксируйте! – я кивнула ему.
– Товарищи, я считаю, что официально уведомить японскую сторону о расторжении договора необходимо непосредственно перед самими учениями. Это усилит внимание к нашим намерениям и японская сторона не станет их игнорировать. Поэтому я прошу министра иностранных дел не уведомлять японскую сторону о сегодняшнем расторжении Соглашения до момента получения необходимых распоряжений. – Громыко был ошарашен быстротой событий и просто кивнул в знак согласия.
Сегодняшнее совещание было достаточно напряженным. Хорошо, что Суслов еще не вернулся из поездки в Мозамбик. А то было бы нудятины.
Наступило время обеда – четыре часа совещания пролетели незаметно. Черненко записал министра обороны, командующего ВВС на консультации после обеда. Малиновский был единственным человеком, который мог бы внятно мне объяснить, как обстоят дела у военных на Дальнем Востоке. Что касается командующего ВВС, мне он нужен был для дела.
Константин Андреевич Вершинин, Главный маршал авиации, пропустил вперед себя министра обороны и вошел в кабинет генсека. Сегодняшний вызов на Политбюро его изрядно удивил. В отсутствии по болезни Малиновского на Политбюро его замещал другой замминистра.
– Добрый день еще раз товарищи, присаживайтесь. – Генсек был учтив и немного рассеян.
Вершинин не так часто удостаивался за эти два года, что Брежнев находился у власти, аудиенции у Первого секретаря ЦК КПСС. Да и в Кремль Брежнев переехал в январе шестьдесят шестого года.
– Как ваше здоровье, товарищ Малиновский! – генсек внимательно посмотрел на министра.
– Хорошо! Работать еще могу! – министр хохорился. Малиновский знал, что лечения от рака не существует, и знал, что последние дни проведет на морфии.
Вершинин же с интересом разглядывал кабинет-ему понравилась зеленая стена с растениями-оживляло настроение. Также он заметил карту страны. Красный флажок был утоплен на Камчатке в точке Петропавловск-Камчатского.
– Итак, товарищи, – начал генсек. – Я пригласил вас на консультации по поводу военных учений на Камчатке. Сейчас начало июля. Учения должны пройти не позднее начала августа. Товарищ Малиновский, поскольку вы служили на Дальнем Востоке, то знаете, что в сентябре приходят тайфуны. Операцию нужно провести до начала тайфунов.
– Это несколько неожиданно, на этот год по Камчатке у нас ничего не запланировано! – осторожно начал министр.
– Родион Яковлевич, за деньги на подготовку учений не беспокойтесь, они у вас будут. – Махнул рукой генсек. – Посмотрите пожалуйста в атласы на столе.
Военные взяли листы атласов в руки-там был отражены карты Дальнего Востока. Подробно, карта Камчатки и акватории.
– Родион Яковлевич, как верховный главнокомандующий, я планирую привлечь к учениям ВВС, ВМФ в лице Тихо-океанского флота, наземные части, и подразделения Пограничной службы КГБ. Также будет задействован персонал судоремонтного завода.
– Что я хочу от ВВС? – генсек посмотрел внимательно на Вершина. – У вас есть технический аэродром на Курильских островах, его надо доукомлектовать техникой и персоналом и сделать круглогодичным. Это будет постоянно действующая точка. Она нужна нам для защиты Курил. Да, я понимаю, что во время тайфунов там находиться опасно, но нам необходимо это присутствие. Во время учений, на подразделения, расположенные на Курилах будет возложена задача защиты акватории между Курилами и Сахалином. Подразделения, размещенные в Петропавловск-Камчатском, будут защищать акваторию Камчатки.
– А флот? – недоуменно спросил маршал авиации.
– Будет выполнять свои непосредственные задачи! – ответил генсек. – На ВВС будет возложена задача переброски гражданских специалистов на судоремонтный завод черезСахалин.
Малиновский смотрел на генсека широко открытыми глазами и не понимал ничего.
– Товарищ Малиновский, не надо хлопать ушами. – Генсек усмехнулся. Товарищ Шелепин на Политбюро показал очень занимательное кино. Японцы слишком глубоко засели на Камчатке, их придется выкуривать с боем.