Весь этот обед эмиссар сдерживался и ждал возможности. И как только за девушкой закрылась дверь, отпустил свою сущность на свободу. С узкой площадки камнем упал вниз укрытый тьмой огромный черный дракон. Уже у самой земли он распахнул крылья и беззвучно заревел, выдыхая сжигавшее его нетерпение и жадно вслушиваясь в ее эмоции.

Столько противоречивого! Но маленькая блондинка думала о нем. Сам он сейчас думать был не способен, его полностью поглотили ощущения. Уже потом, когда немного остыл, понял, что должен забрать ее отсюда в свой дом. А с остальным он придумает, что делать.

Однако время, которое он мог отвести себе, закончилось.

На площадку ступил уже человек.

Оттуда эмиссар направился прямо в тайный каземат, где содержались доставленные еще вчерашней ночью подозреваемые. Тогда-то и прозвучало в первый раз имя Фарьяба. Бывшего правителя Бактрии он объявил в розыск. А от своих людей узнал, что Глава тайной канцелярии направился в Согдиану.

Нетрудно было догадаться, что Лектион мог там искать.

А ведь он его, кажется, предупреждал, что не надо совать нос в ЕГО дела.

***

Но Лектион сейчас был далеко.

Оказавшись в Согдиане, Глава тайной канцелярии в первую очередь навел справки. Впрочем, он мог бы и не спрашивать, дворец бывшего наместника Клейтаса обнаружился сразу. Здание выгорело полностью и было настолько разворочено, как будто здесь поработал разъяренный дракон. Но главное - все фонило магией, которая показалась ему в чем-то родственной и незнакомой одновременно.  

Сначала он решил поискать сведений здесь же, на месте. Чернь  всегда неплохо осведомлена о жизни господ и знает о них такое, чего не знают сами. Нашел ютившегося поблизости от развалин нищего и от него услышал, что все разрушения произошли, когда отряды стражи пытались штурмовать женскую половину, на которой укрылась дочь наместника.

Звучало странно. Глава тайной канцелярии оглянулся на развороченный дворец и дал нищему еще монетку.

- Ей кто-то помог бежать?

- Нет, ваша милость. Она колдунья. Это она использовала темное колдовство и уничтожила тут все. Я сам видел!

- И что ты видел? - Это уже становилось интересным.

- Огонь! И страшные извивающиеся жгуты, сиявшие, как молнии. Господин, здесь все горело, и камни летели в стороны.

- Хммм?

- Господин, я не вру. Не верите мне, -  испуганно озираясь, выдал нищий, - спросите в храме у клириков.  

- Непременно.

Щелчок пальцев, и нищий уже не помнил, что видел господина в черных доспехах и что-то ему говорил. А тот направился в местный храм. И да, белые клирики дружно пели одно. Дочь Клейтаса - опасная колдунья.