Перевожу взволнованный взгляд с фотографии своего малыша на номер телефона Лёши и тяжело выдыхаю, пытаясь перебороть волнение.

Я не видела его чуть больше месяца.

После того, как он поступил со мной, мы больше никогда не созванивались. Я столько раз пыталась заставить себя удалить номер и... так и не смогла.

Я должна сделать это. Должна позвонить ему и сказать, что он станет папой. Что бы там ни было, я не имею права скрывать от него такое. Это подло.

И... что бы не произошло между нами, мне нужна его помощь. Я не справлюсь одна. Я сирота и получается, что кроме Борцова у нас с малышом больше никого нет.

Прикусываю губу и, набрав в лёгкие побольше воздуха, набираю номер. Но спустя несколько монотонных гудков мой звонок сбрасывают.

Пытаясь подавить в себе приступ паники, открываю сообщения и набираю короткий текст.

“Я беременна. У нас будет ребёнок”.

Отправляю.

Закрываю глаза и медленно выдыхаю. Сквозь шум в ушах до меня доносится короткий сигнал ответного смс.

“Делай аборт. Деньги я перечислю.”

Отбрасываю телефон и, вскочив со скамейки, отлетаю от него, будто он отравлен.

Во рту собирается горечь. Словно я залпом выпила стакан с ядом. И я морщусь, потому что где-то за рёбрами становится так больно, что хочется согнуться пополам.

Рука машинально тянется к животу. Я прикладываю ладонь к тому месту, где сейчас находится мой ребёнок, а к сердцу прижимаю его фотографию.

А потом решительным шагом подхожу к мобильному и в несколько секунд удаляю номер телефона человека, о котором думала ежесекундно весь этот бесконечный месяц.

Больше его никогда не будет. Ни в моей памяти, ни в нашей с малышом жизни.

Если бы я тогда только знала, как сильно я ошибаюсь...