– Да, ради этого стоило рисковать, – тихо заметил он.

Крытый ничего не ответил, но мысленно согласился с приятелем.

Батюшка встретил их у дверей. Григорию было немного неловко от повышенного внимания к своей персоне, но отец Тимофей на сей раз был непреклонен.

– Григорий Иванович, и вы, Алексей... Только благодаря вам святыни вернулись к людям!

Уже стоя в церкви со свечкой в руках, Григорий услышал, как отец Тимофей в своей службе пожелал здравия ему, Катерине и Алексею. Неожиданно среди хора певчих он разглядел знакомое лицо. Когда Катюша успела присоединиться к ним – он и не заметил, был занят своими мыслями.

«Правильно все, – думал он, – можно „комок“ обнести, он потом снова „мясом“ обрастет. Но веры людей лишать нельзя! Это последнее, то, без чего человек жить не может!» Под куполом храма плыли чудесные голоса. Казалось, сами ангелы сегодня принимают участие в церковном хоре. И от этого на душе становилось безмятежно и легко.

Позже, после службы, батюшка Тимофей пригласил всех троих к себе домой.

Закончился пост, и можно было разговеться. Батюшка достал из погреба самодельного вина. На удивленный возглас Крытого он даже немного обиделся:

– А что, священники не люди, что ли? Тем более в праздник!

Он налил всем по рюмке, Катерина тоже была удостоена по такому случаю.

– Давайте за промысел божий, – произнес тост настоятель храма. Выпили по глотку, поговорили о том о сем, невольно вернулись к событиям последних дней. При воспоминании о племяннике батюшка невольно загрустил.

– На все воля божья, – вздохнув, заметил он. – Значит, так ему на роду написано.

– Значит, и мне на роду написано было помогать вам, – не удержался Рублев. – И что-то выбор господень пал не на самого, прямо скажем, благочестивого гражданина!

– Неисповедимы пути господни, – развел руками батюшка Тимофей.

Сейчас, сидя на террасе летнего кафе, он вспомнил вчерашний разговор и улыбнулся.

– Неисповедимы пути господни, – неожиданно для самого себя негромко повторил положенец.